1

В статье рассматриваются проблемы формирования институциональной среды в рамках инновационной деятельности. Особое значение в современной экономике имеют институты, регулирующие инновационные процессы. Авторами проводится теоретический и методологический анализ институциональных факторов развития инновационной экономики. Авторы рассматривают концептуальный анализ проблемы ускорения инновационного роста национальной и региональной экономики в рамках национальной инновационной системы. Институциональная среда инновационной системы функционирует и изменяется под действием своих факторов. Авторами предлагается осуществить структурирование институциональной среды по объектам регулирования. Кроме того, целесообразно структурирование данной среды по субъектам институционализации рынка инноваций. Таким образом, из состояния институциональных факторов среды инновационной экономики было выявлено, что современное состояние не способствует эффективности институциональной среды, так как, если среда нестабильна, политические риски высокие, что повышает неопределённость результатов инновационной деятельности на всех стадиях инновационного цикла: заключение договоров, обеспечение ресурсами, наличие спроса на инновации.

институциональная экономика

инновационная экономика

институциональная среда

институциональные факторы среды

инновационная система

национальная инновационная система

1. Институциональная экономика: учебник / под ред. А.Н. Олейника. – М.: ИНФРА– М., 2005. – 704 с.

2. Кондратьева Е.В. Национальная инновационная система: теоретическая концепция. – Электронный ресурс. – Режим доступа: http://www.schumpeter.ru/article.php?id=4&book=concept. – Дата обращения: 23.02.2015 года.

3. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. – М.: Начала, 1997.

4. Терновский Д.С. Институциональная среда в системе факторов экономического развития/ Д.С. Терновский // Экономический вестник Ростовского государственного университета. – Т. 6. – № 3.

5. Chris Freeman The National System of Innovation in historical perspective / Cambridge Journal of Economics. – 1995. – Vol. 19. – Р. 5–24. – Электронный ресурс. – Режим доступа: http://www.globelicsacademy.org/2011_pdf/Freeman %20NSI %20historial %20perspective.pdf. – Дата обращения: 23.02.2015 года.

6. Lundvall B.-A. (1992) National Systems of Innovation: Towards a Theory of Innovation and Interactive Learning, Pinter Publishers, London.

7. Michael E. Porter (1990) The Competitive Advantage of Nations, Harvard Business Review. – Электронный ресурс. – Режим доступа: http://www.clustermapping.us/sites/default/files/files/resource/The %20Competitive %20Advantage %20of %20Nations %20HBR.pdf. – Дата обращения: 23.02.2015 года.

8. Nelson R. (1993) National Systems of Innovations: A Comparative Analysis, Oxford, Oxford University Press.

9. Nelson R. National Innovation Systems a Comparative Analysis. – N.Y.; Oxford: Oxford University Press, 1993.

10. Nelson R., Winter S. An evolutionary theory of economic changes, Harvard University Press, Cambridge, Massachussetts. – 1982.

11. Oxley J.E. Institutional environment and the mechanism of governance: The impact of intellectual property protection on the structure of inter-firm alliances // Journal of Economic Behavior & Organization. – 1999. – № 38. – P. 283–309.

12. Schumpeter J.A. The Theory of Economic Development. – New York. Oxford University, 1934.

13. Sustainable Manufacturing: Shaping Global Value Creation. Edited by G?nther Seliger, Springer Science & Business Media, 2012, ISBN 3642272908, 9783642272905.

Особое значение в современной экономике имеют институты, регулирующие инновационные процессы. К таким институтам относят институт собственности; нормативно-правовые институты; институты, определяющие функционирование бизнеса; институт конкуренции, институт знаний и т.д. Они выступают необходимой основой формирования институциональной среды и одновременно институциональными факторами развития инновационной экономики.

Взаимосвязям между институциональной средой и инновационной активностью в стране посвящены исследования трех научных школ. Политическая наука, исследующая вопросы промышленной политики и конкурентоспособности, утверждает, что институциональная база в стране определяет тип политических инструментов, которые будут использоваться государством для управления экономикой. Социологический институционализм изучает влияние институциональных рамок на деятельность предприятия, роль государства рассматривается как проактивная, если оно занимается развитием институциональных рамок и разработкой правовых актов, стимулирующих инновационную активность. Традиции капитализма, объединяющие социологические и неоинституциональные подходы, исследуют взаимосвязь между инновационными стратегиями предприятий и институциональной средой страны .

Д.С. Терновский в статье «Институциональная среда в системе факторов экономического развития» указывает на то, что воздействие институциональной среды на экономический рост возможно путем формирования и функционирования внешних институтов, а институциональных соглашений? путем формирования и функционирования внешних и внутренних институтов . Д. Норт и О. Уильямсон в своих работах предложили различать институциональные соглашения и институциональное окружение (среду) .

Институциональная среда (экономическая конституция, институциональная структура экономики, институциональные рамки) - характеристики внешней среды, значимые для экономической деятельности, совокупность ценностей, формальных и неформальных норм, которые влияют на соотношение стимулов в деятельности и обусловливают достижение минимального согласия между людьми .

Р. Нельсон в своем исследовании подчеркивает важность влияния институциональной среды на динамику создания инноваций и стимулов, исследуя национальную инновационную систему как взаимосвязанную систему всех элементов хозяйственной деятельности общества. Основой формирования национальной инновационной системы является институциональная среда . Понятие национальной инновационной системы предложил в 1987 году английский ученый Кристофер Фримэн . В своем исследовании он выявил закономерности развития национальной экономики от развития и внедрения новых технологий в экономику общества. Концепция национальной инновационной системы основывается на трудах Й. Шумпетера, Р. Нельсона, М. Портера, Б. Лундвалла и других выдающихся ученых . Е.В. Кондратьева в статье «Национальная инновационная экономика: теоретическая концепция» приходит к выводу, что «общим для основоположников концепции стало понимание НИС как процесса и результата интеграции разнородных по целям и задачам структур, занятых производством и коммерческой реализацией научных знаний и технологий в пределах национальных границ (мелкие и крупные компании, университеты, научные институты), обеспечиваемых комплексом институтов правового, финансового и социального взаимодействия, имеющих прочные национальные корни, традиции, политические и культурные особенности» .

Концептуальный анализ проблемы ускорения инновационного роста национальной и региональной экономики позволяет предложить следующую структурно-факторную модель (рис. 1).

В рамках национальной инновационной системы изменяются принципы реформирования государственной кооперации, процессы реформирования координации субъектов в пространстве НИС с учетом: факторов внешней глобальной среды; масштабов территорий и субъектов территорий, стратегических целей всех субъектов системы; потенциала субъектов и их специфики.

Рис. 1. Структурно-факторная модель инновационных систем

Центральный объект факторного анализа - инновационные системы разного уровня сложности, их ресурсные, технологические и результативные параметры в статике и динамике. Количество, качество и скорость инновационных организаций, процессов и благ определяется факторами, воздействующими на инновационные системы. Эти факторы делятся на институциональные и неинституциональные. В последнюю группу включаются все ресурсные, технологические, продукционные, реализационные (сбытовые) факторы инновационного цикла. Их можно назвать факторами инноваций 1-го рода, поскольку они непосредственно создают условия инновационной деятельности.

Ограничиваясь анализом институциональных факторов, авторы предлагают их структурную модель на рынке инноваций (рис. 2).

Рис. 2. Структура институциональной среды инновационного рынка

Институциональные факторы - это системное множество норм, правил и законов, создающих правовые формальные и неформальные рамки реализации неинституциональных факторов инновационной деятельности. Поэтому их вправе определить как факторы 2-го рода. Они могут иметь запретительный или разрешительный, директивный или индикативный, стимулирующий или дестимулирующий профиль. Каждый из этих факторов имеет свой функционал, но в случае потери каких-либо функций этот фактор-институт приобретает дисфункциональный характер.

В свою очередь институциональная среда инновационной системы функционирует и изменяется под действием своих факторов (сиюминутных и исторических), которые можно определить как факторы 3-го рода.

Эта модель включает три основных вида институтов, регулирующих спрос, предложение и равновесие на инновационном рынке. Каждый вид института имеет свои специфические объекты воздействия - институционализации.

Поэтому осуществляется структурирование институциональной среды по объектам регулирования. Кроме того, целесообразно структурирование данной среды по субъектам институционализации рынка инноваций. Эти субъекты, как и объекты, можно классифицировать, во-первых, по масштабу (мега-, макро-, мезо-, микро-, миниинституты), во-вторых, по сфере регулирования (административные, сетевые, корпоративные институты), в-третьих, по степени легализации (формальные, неформальные), в-четвертых, по стадиям инновационного цикла и его участникам, включая:

Институты маркетинга инноваций;

Институты инвенционной стадии (НИР, НИОКР);

Институты инновационной стадии;

Институты стадии диффузии и имитации инноваций.

На развитие институциональной среды инновационной деятельности оказывают влияние экзогенные и эндогенные факторы. К экзогенным факторам относятся: состояние политической ситуации на мировом рынке, государственное регулирование, инфраструктура инновационной деятельности, экологические и технологические ограничения производства, появление новых рынков, степень сформированности структуры рынка.

Эндогенные факторы включают: компетентность руководителей предприятий, ответственных за НИОКР; высокое качество стратегического управления инновационной деятельностью; ориентация руководителей и работников на разработку и использование новых технологий; креативный потенциал; мотивация персонала на разработку и внедрение инноваций и другие факторы.

Состояние политической ситуации на мировом рынке оказывает существенное влияние на развитие инноваций. Современное состояние не способствует эффективности институциональной среды, т.к. если среда нестабильна, политические риски высокие, что повышает неопределённость результатов инновационной деятельности на всех стадиях инновационного цикла: заключение договоров, обеспечение ресурсами, наличие спроса на инновации.

Регулирующее воздействие государства как института должно быть направлено на создание законодательной базы, контроль исполнения нормативных актов, организационную и финансовую поддержку инновационных проектов. В зависимости от общего состояния инновационной среды главные направления государственного регулирования рынка инноваций можно классифицировать как меры, осуществляемые в условиях недостаточного, сбалансированного и избыточного спроса на инновации.

Инфраструктура инновационной деятельности представляет собой системное множество институтов, включающее академическую, отраслевую и вузовскую науку, технопарки, инкубаторы технологий, бизнес-инкубаторы, бизнес-ангелы, фонды содействия инновациям и другие.

Работа выполнена при поддержке РГНФ, грант № 15-12-59005.

Библиографическая ссылка

Прокин В.В., Лепихина Т.Л., Анисимова Е.Л., Карпович Ю.В. СТРУКТУРА ИНСТИТУЦИОНАЛЬНОЙ СРЕДЫ ИННОВАЦИЙ // Фундаментальные исследования. – 2016. – № 1-1. – С. 182-186;
URL: http://fundamental-research.ru/ru/article/view?id=39814 (дата обращения: 15.01.2020). Предлагаем вашему вниманию журналы, издающиеся в издательстве «Академия Естествознания»

Сущность и факторы институциональных изменений. В нео­­классическом подходе считается, что трансакционные издержки равны нулю, права собственности полностью специфицированы, институты оказываются свободными благами, автоматически обес­печивающими эффективное размещение ресурсов и экономический рост через создание новых возможностей для производства. Другими словами, эффективные институты создают такие стимулы, которые обеспечивают экономический рост. Поэтому институциональные изменения не имеют существенного значения, и эффективность размещения ресурсов не зависит от имеющегося набора правил.

В действительности теория институциональных изменений имеет большое значение для понимания происходящих в обществе процессов.

Институциональные изменения означают изменения институциональной структуры как набора взаимосвязанных формальных правил и неформальных ограничений, определяющих систему стимулов для экономических агентов.

Причину изменений Т. Веблен видит в склон­ности человека к «бессмысленной», непрагматической творческой де­ятельности и экспериментированию («праздное любопытство»), что, по мнению американского ученого, является главным источником со­циаль­ных, научных и технических изменений. «Праздное любопыт­ство» создает новые стереотипы мышления и поведения и соответственно – новые институты. Другой источник изменений – конфликты между самими институтами, особенно теми, которые сложи­лись в разные исторические и культурные эпохи. Наконец, главными факторами институционального развития по Й. Шумпетеру выступают инноваци­онная деятельность предпринимателей и других активных членов общества и технологический прогресс.

По мнению Д. Норта, факторы (источ­ники) изменений вытекают из изменений во внешней среде, а также обусловлены накоплением опыта и знаний и объединением этих факторов в мысленных (ментальных) конструкциях действую­щих лиц. Изменения в относительных ценах – достаточно глубоко исследованный источник институциональных изменений в ходе исторического процесса, но тем не менее изменения в предпочтениях тоже важны. Накопление опыта и знаний ведет к построению новых моделей осмысления окружающей среды; в свою очередь такие модели вносят изменения в относительные цены потенциальных решений из множества возможностей, имеющихся у субъектов изменений. В действительности механизм институциональных из­менений запускается путем объединения внешних изменений и внут­реннего накопления знаний 1 .

Изменения в формальных правилах могут стать результатом юридических изменений, зако­нодательных изменений, измене­ний в регулирующих правилах, вводимых властными структурами, а также изменений в конституции, определяющей метаправи­ла, по которым строится вся система правил.

Изменения в неформальных ограничениях осуществляются постепенно и не­редко формируют у индивидов альтернативные модели поведения, связанные с новым восприятием вы­год и издержек.

Дискретные и непрерывные институциональные изменения . Д. Норт под дискретными изменениями понимает радикальные изменения в формальных правилах, которые обычно происходят в результате завоевания или революции 2 . Такие дискретные изменения имеют некоторые общие черты с прерывистыми эволюционными изменениями (характеризуемыми «точечным равновесием»). Однако из истории известно, что они редко бывают настолько революционными, как представляется. Если формальные правила меняются, то неформальные ограничения быстро изменяться не могут, так как опираются на укоренившееся культурное наследие, устойчивые стереотипы мышления и способы действий.

Поскольку лимитирующим фактором оказываются неформальные правила, то институциональные изменения преимущественно непрерывны (инкрементны) и кумулятивны 3 .

Кумулятивным называется институциональное изменение, возникающие вследствие сдвигов во второстепенных правилах и постепенного изменения правил более высокого порядка, отражающего нарушение институционального равновесия. Непрерывное институциональное изменение означает доминирование адаптации экономических агентов на пределе или малыми приращениями. Непрерывные изменения возможны в такой институциональной среде, которая допускает новые сделки и компромиссы между игроками. Непрерывность изменения правил обусловливается существованием эффектов возрастающей отдачи и сопряженных с ними сетевых внешних эффектов, обучения, координации и адаптивных ожиданий. Эффект возрастающей отдачи означает рост функциональных параметров институтов как проявление «экономии от масштаба». Сетевой внешний эффект – вид эффекта, возникающий, когда не отраженные в системе цен выгоды или издержки являются следствием изменения количества участников сети. Эффект обучения означает уменьшение трансакционных издержек по мере того, как расширяется использование института. Эффект координации (или преимущества от сотрудничества с другими агентами) выражается в уменьшении трансакционных издержек тех, кто следует принятому правилу поведения, а отклонение от него становится невыгодным. Адаптивность ожиданий производна от ценности опыта и обусловлена ограниченной рациональностью. Другими словами, расширение применения определенного института укрепляет ожидания, и его доминирование будет усиливаться.

Д. Норт ссылается на утверждение Б. Артура, согласно которому результатом действия вышеописанных механизмов могут быть четыре состояния: 1) множественное равновесие, при котором возможны различные решения с неопределенным итогом; 2) неэффективность – лучшее решение проигрывает в конкурентной борьбе, потому что у него не нашлось достаточного количества сторонников; 3) блокирование (lock-in) – однажды принятое решение в дальнейшем трудно изменить; 4) зависимость от траектории предшествующего развития (path-dependence) – вследствие случайных обстоятельств может быть принято такое решение, которое поведет развитие по строго определенному пути 4 .

Следовательно, направленность изменений определяется траекторией предшествующего развития. Политические и экономические организации, ко­торые образовались вследствие существования институциональной мат­рицы, стремятся сохранить институциональную структуру. Интересы существующих организаций, воспроизводящие зависимость от траектории развития, и мысленные модели действующих лиц, воспроизводя­щие идеологии, рационализируют существующую институциональ­ную матрицу и, следовательно, напрявляют восприятие субъектов в сторону политики, реализация которой происходит в интересах существующих организаций. В целом заданная институциональ­ная матрица формальных правил, неформальных ограничений и характеристик принуждения будет «подстраивать» выгоды и издержки в сторону альтернатив выбора, совместимых с существующей инсти­туциональной структурой. Постепенность изменения обусловливает важность первоначального институционального выбора, которая определяет траекторию институциональных изменений, а также экономическое развитие в долгосрочной перспективе.

Типы и субъекты институциональных инноваций . Основную роль в институциональном развитии играют институциональные инновации , т.е. те новшества, которые осуществляются в формальных и неформальных правилах и при их взаимодействии. Здесь необходимо вспомнить теорию экономического развития Й. Шумпетера 5 . Основные пять типов инноваций были определены Й. Шумпетером в виде внедрения новой технологии производства известных продуктов, организации производства новых продуктов, открытия новых рынков продуктов и ресурсов, а также организационных нововведений. Роль главного создателя новых комбинаций факторов производства играет предприниматель. Под влиянием перечисленных инноваций экономическая система выводится из состояния равновесия, а на предпринимателя возложена дестабилизирующая функция.

Позже Д. Норт охарактеризовал предпринимателя как главного организатора новых институциональных соглашений, уменьшающих неопределенность и создающих базу для поиска компромисса в конфликте интересов. Таким образом, на предпринимателя возлагается не только дестабилизирующая функция, но и созидательная, а именно функция создания предпосылок для достижения нового равновесия. Нужно отметить, что под предпринимателем Д. Норт понимал лицо, принимающее решение, а также политического деятеля.

Рассуждения Й. Шумпетера относятся к процессу создания частных благ. Многие институциональные инновации, институты и правила носят характер общественных благ, которым присущи три свойства:

неизбирательность: использование института одним человеком не уменьшает степени его доступности для остальных, что способствует координации деятельности агентов;

неисключаемость: никому не запрещается использовать правило (институт), даже если он не участвовал в его создании;

неисчерпаемость: использование института одним индивидом не уменьшает полезного эффекта от использования этого института другим индивидом, так как распространение правила снижает неопределенность во взаимодействиях агентов.

Таким образом, институциональные инновации могут носить характер общественного, частного и клубного блага , учитывающего иерархическую структуру правил. Инновации как частные блага ограничиваются рамками организации, и инноватор может контролировать их использование как внутренних институтов, структурирующих взаимодействие между членами организации. Инновации, созданные внутри организации, зачастую трудно воспроизвести в рамках других организаций. Институциональные инновации могут носить характер и клубного блага, т.е. блага, круг пользователей которого можно поставить под контроль и ограничить. Эти инновации могут опираться на гибридные формы, объединяющие элементы как организации, так и рыночных контрактов.

В целом эффективность действий собственно предпринимателя уменьшается, если институциональная инновация приобретает иной характер, чем характер частного блага. Значит, существуют субъекты институциональных инноваций, альтернативные предпринимателю как таковому. С позиций НФИЭТ это объясняется следующим образом.

Во-первых, выделяются клановые соглашения, где центральное место занимают принципы личного знакомства и личной зависимости. Важную роль играет личная репутация индивида, его способность установить доверительные отношения с членами клана. Субъект инновации в этом случае – не отдельный индивид, а сообщество индивидов, группа, network, команда.

Во-вторых, известны коллективные соглашения, которые также строятся на доверительных и солидаристских началах, но не имеют локального характера и распространяются на незнакомых между собой людей. Субъектом инноваций здесь являются социальные движения.

В-третьих, гражданское соглашение задает базовые рамки для деятельности демократических институтов и направлено на реализацию общественного интереса. Тогда субъектом инноваций выступает государство или те группы, которые контролируют государство.

Таким образом, кроме предпринимателя субъектами институциональных инноваций, а значит и институциональных изменений , могут быть домашние хозяйства, фирмы, группы, социальные движения и государство. Если в строках таблицы указать инновации как различные типы благ (объекты институциональных изменений), а в столбцах – разных субъектов инноваций, то получится объектно-субъектная матрица (рис. 8.1), позволяющая выяснить сравнительные преимущества разных субъектов инноваций в осуществлении изменений 6 .

Рис. 8.1. Взаимосвязь объектов и субъектов институциональных инноваций

и их сравнительные преимущества

Для каждого сочетания после шифра в скобках указана сравнительная оценка действий инноваторов: 4 – максимальные стимулы к инновациям, 2 – средние, 0 – минимальные. Оценка сравнительных преимуществ в осуществлении разных типов инноваций показывает, что самыми эффективными являются сочетания А1, Б4 и В6, выделенные серым цветом. Инновацию как частное благо создает и контролирует предприниматель, он также получает прибыль инноватора (А1). В производстве инновации как клубного блага эффективными оказываются действия групп, которые наиболее соответствуют производству этого клубного блага. Государство, а затем социальные движения и фирмы наиболее способны обеспечить институциональные инновации как общественные блага. Домашние хозяйства играют консервативную роль, так как институциональные инновации способны изменить границу между частной и общественной жизнью, поставить под угрозу существующие рутины. Фирмы и домашние хозяйства нейтральны к производству «частных» инноваций, поскольку получение возможных выгод может перекрываться ростом издержек на изменение рутин 7 . Подобный анализ позволяет сделать соответствующие выводы для каждого конкретного случая институциональной инновации.

Концепции институциональных изменений. Теория институциональных изменений считается экзогенной, если институциональные изменения объясняются на основе действия внешних факторов. В этом случае институциональные изменения исследуются методом сравнительной статики при игнорировании их кумулятивности. Сравнительная статика – метод исследования, в котором сравниваются два равновесных состояния без учета того, как происходит переход от одного к другому. Более интересными являются эндогенные теории институциональных изменений, учитывающие эндогенные факторы этих изменений.

В настоящее время в экономической науке нет единой, обще­признанной теории институциональных изменений. Ее место занимают несколько различных концепций, рассмотренных В.Л. Там­бовцевым 8 .

В качестве базовой может быть принята концепция , разделяемая Х. Демсецем, Дж. Умбеком, Б. Филдом. В этой концепции изменения инс­титутов, прежде всего прав собственности, объясняются изменениями в относительных це­нах экономических ресурсов. Государство и политические процессы – пассивные факторы, принимающие любые изменения, обусловливаю­щие рост чистой общественной выгоды. При этом подходе внимание акцентируется преимущест­венно на существовании спроса на институциональные изменения со стороны экономики, обусловленного недоста­точной эффективностью использования ресурсов. При этом не учитывается потенциал их предложения, который зависит от способности и желания политического порядка обес­печить новую институциональную среду. Причем игнорируется и то, что вводимые правила повлияют на перераспределение богатст­ва.

Ограниченность этого подхода породила несколько альтернативных концепций. Прежде всего это подход Д. Норта , отличитель­ная черта которого – явное введение в анализ процессов, происходящих на политичес­ком рынке, и наличие на нем положительных трансакционных издержек. Д. Норт поставил под сом­нение широко распространенное мнение о том, что институты представляют собой прежде всего средства экономии издержек хозяйственной деятельности, поскольку повышают уровень определенности внешней среды и сокращают затраты на поиск и обработку информации, т.е. уменьшают трансакционные издержки как часть общих издержек хозяйствования. Он показал оши­бочность этого мнения, так как оно исходит из предпосылки о том, что конкуренция среди институтов обеспечивает выживание тех из них, которые способствуют использованию ресурсов с наибольшей эффективностью.

Препятствием такому исходу служат различные факторы, центральный из которых – высокие транс­акционные издержки осуществления институциональных изменений. Д. Норт указывал: «... поскольку трансакционные издержки не являются нулевыми, можно ожидать формирования различных моделей экономиче­ского поведения, отражающих различия в том, насколько успешно конкретная инсти­туциональная система снижает трансакционные (и трансформационные) издержки… Но если вопрос состоит в том, каким образом мы пришли к сегодняшним институтам, и если пройденный нами путь ограничивает будущий выбор имеющихся у нас аль­тернатив, то мы можем утверждать не только то, что история имеет значение, но и то, что устойчивость плохо функционирующих экономик и многовековая дивергентная модель развития происходят из одного корня» 9 .

В другой своей работе, характеризуя роль государства в формировании эффективных прав собственности (т.е. способных обеспечить наибольшую общественную эффективность использования ресурсов), Д. Норт отмечал: «Политическим системам органически присуща тенденция производить на свет неэффективные права собственности, которые приводят к стагна­ции и упадку. Тому есть две основные причины. Во-первых, доходы, которые полу­чают правители, могут оказаться выше при такой структуре собственности, которая хотя и неэффективна, но зато легче поддается контролю и создает больше возможно­стей для взимания налогов, чем эффективная структура, которая требует высоких издержек контроля и сбора налогов. Во-вторых, правители, как правило, не могут позволить себе устанавливать эффективные права собственности, поскольку это может оскорбить одних подданных и тем самым поставить под угрозу соблюдение прав других. Иначе говоря, даже если правители захотят принимать законы, руководству­ясь соображениями эффективности, интересы самосохранения будут диктовать им иной образ действий, поскольку эффективные нормы могут ущемить интересы силь­ных политических группировок...» 10 .

Другой подход к проблеме отражает предложенная В. Раттеном и Ю. Хайями теория индуцированных институциональных инноваций . Они пытаются в равной мере учесть как экзогенные изменения, порождающие спрос на новые институты, так и политические и культурные ограничения на предложение институцио­нальных изменений. Экзогенные изменения в техноло­гиях, обеспеченности ресурсами или в потребительском спросе создают неравновесие на рынках факторов производства, из которого и вырастает спрос на институциональ­ные изменения. При этом институциональные инновации предлагаются для того, чтобы сохранить достающуюся государству (или его функционерам – «поли­тическим предпринимателям») долю частных доходов. Поскольку рост частных дохо­дов не тождествен социальному благосостоянию, предлагаемые властью институцио­нальные инновации могут быть неэффективными с точки зрения всего общества. Эта теория подчеркивает не только культурную ограниченность пред­лагаемых институциональных изменений, но и выдвигает на передний план фактор частного дохода институционального инноватора.

Кроме этих концепций выделяется «распределительная» теория институциональ­ных изменений Г. Лайбкепа. По его утверждению, нет гарантии того, что институциональное изменение всегда будет обеспечивать рациональное использование ресурсов и быстрый экономический рост 11 . Любое изменение прав принятия решения по использованию ресурсов вызывает сдвиги в распределении богатства и политической власти. По его мнению, отношение отдельных эко­номических агентов к предлагаемой институциональной инновации определяется чис­тыми выгодами, которые они ожидают получить от осуществления последней. Возникающий конф­ликт интересов находит свое разрешение в процессе ведения политических перегово­ров и заключения соответствующих соглашений (контрактов). Суть контрактной проблемы заключается в придумывании политически приемлемых распределительных механизмов для указания получателей выгод от институционального изменения в течение того времени, пока сохраняются их производственные преимущества. Эти экзогенные изменения могут породить политическое неравнове­сие и вызвать спрос на институциональные инновации. Мотивами возникающего контрактного процесса являются осознаваемые потери от существующей неэффективной институциональной структуры и ожидаемая чистая выгода, кото­рую можно реализовать за счет исключения этих неэффективностей. Однако влиятельные стороны, которым угрожают потери в новой институциональной струк­туре, в состоянии блокировать выгодные институциональные изменения, если только эти потери не будут им приемлемым образом компенсированы. Высокий уровень трансакционных издержек на политическом рынке ведет к тому, что такие факторы, как многочисленность сторон политического контрактного процесса, разнородность групп специальных интересов, информационная асимметрия и неравномерность в распреде­лении богатства, могут в результате привести к появлению социально неэффективных конечных результатов, т.е. к принятию не наилучших по­литических решений по изменению формальных правил.

Еще одной теоретической концепцией является подход Дж. Найта , который привлек внимание к проблеме безбилетника в связи с процессами заключения политических сделок по поводу осуществления социально эффективных институциональных изме­нений. Рациональный экономический агент не будет при­нимать участия в подобном контрактном процессе, поскольку в случае его успешного завершения он без всяких затрат получит часть общей выгоды. Дж. Найт трактует социальные взаимодействия как контрактные процессы и вводит понятие асиммет­ричного распределения силы в обществе в качестве первичного объяснения институ­циональных изменений. При этом институциональная структура может неточно от­ражать имеющуюся асимметрию распределения ресурсов в связи с индиви­дуальными издержками заключения и осуществления контрактов, высокими трансакцион­ными издержками коллективных действий и значительной неопределен­ностью в соотношении предпринимаемых действий и их фактических конечных резуль­татов. Спрос на институциональные изменения возникает со стороны частных агентов, заботящихся исключительно о собственном благе. Лишь случайно общественное разрешение распределительного конфликта может привести к конечным результатам, оказывающимся также социально желательными. По мнению Дж. Найта, гипотеза о том, что исключаются неэффективные институты, должна быть отброшена, поскольку власть (возможность насилия), как правило, распределена в об­ществе неравномерно. Соответственно «развитие и изменения суть функции распре­делительного конфликта по поводу значимых социальных благ, в то время как устой­чивость и стабильность суть функции непрерывной способности институциональных правил обеспечивать распределительные преимущества» 12 .

На основе анализа концепций Д. Норта, Дж. Найта и других А.Е. Шаститко предложил схему институциональных изменений исходя из того, что институты обладают не только координационной, но и распределительной природой 13 . За точку отсчета принимается институциональное равновесие. Развитие означает нарушение равновесия и движение к новому равновесию в долгосрочной перспективе. Вслед за Д. Нортом под институциональным равновесием стали понимать такую ситуацию, в которой при данном соотношении сил игроков и данном наборе контрактных отношений, образующих экономический обмен, ни один из игроков не считает для себя выгодным тратить ресурсы на изменение соглашений. Набор равновесных стратегий игроков отражает их сравнительную переговорную силу. Причем присутствует асимметричность распределения переговорной силы между сторонами. Из теории игр известно, что может существовать множество равновесных состояний, но только часть из них может соответствовать критерию Парето-оптимальности. Институты определяют структуру стимулов для экономических агентов, деятельность которых осуществляется через организации, обеспечивающие достижение частично совпадающих целей их участников. Тогда стабильность институциональной системы зависит от структуры стимулов, так как они определяют направления и интенсивность действий агентов, т.е. будут ли они действовать в рамках существующей системы правил или будут стремиться изменять данные правила. Через организации осуществляется накопление явных и неявных знаний и человеческого капитала для адаптации к существующим внешним ограничениям и для изменения этих ограничений. В результате инвестирования средств в знания и по мере обучения экономических агентов изменяется их восприятие внутренней и внешней среды организации, что означает и изменение воспринимаемых относительных издержек осуществления действий ее участниками. Транс­формация данных восприятий означает нарушение равновесия системы относительных цен, которые, изменяясь, ведут к сдвигам в сравнительной переговорной силе сторон. Изменения переговорной силы ведут к нарушению институционального равновесия, так как у сторон появляется стимул к изменению условий контрактов. Однако иерархическая структура правил обеспечивает относительную стабильность институционального равновесия, так как изменение правил более высокого порядка требует существенно более высоких издержек, чем изменение правил низших порядков, например контрактов. Если институты обеспечивают стимулы к производительной деятельности, то это приводит к инновациям в сфере технологии, организации, создании новых рынков и продуктов. Результатом являются изменение относительных цен, а вместе с ним сдвиги в сравнительной переговорной силе сторон, участвующих в контрактном процессе на политическом рынке. Эти сдвиги обусловливают изменения в институциональной среде, которые являются попытками закрепить новое положение через правила с асимметричными распределительными свойствами. Тем самым может быть подорван стимул к производительной деятельности как у выигравших, так и у проигравших, т.е. институциональные изменения связаны с риском для всех его участников. Таким образом, институты, нацеленные на совершенствование производства, порождают такое изменение относительных цен и создание таких организаций, которые обеспечивают отдельным группам агентов получение распределительных преимуществ и в новой системе правил. Эти правила могут препятствовать производительной деятельности и, наоборот, поощрять ее. Нет никаких гарантий, что будут созданы социально эффективные институты. В соответствующих условиях преобладающей может стать распределительная природа институтов, а координационные аспекты воспроизводятся как побочные результаты распределительных.

В целом современные концепции институциональных изменений связывают возможности государства реально из­менять формальные институты с двумя вопросами: 1) рас­пределение сил в обществе и на политическом рынке, т.е. распределение выгод и потерь от намечаемого изменения, которые могут понести определенные группы специальных интересов; 2) величина издержек на осуществление требуемого коллективного действия, которая может оказаться запретительно высокой, несмотря на значитель­ные потенциальные выгоды. Здесь необходимо остановиться на особенностях политического рынка , под которым понимается институциональный механизм, обеспечивающий взаимодействие между различными индивидами и группами по поводу формирования системы правил. Он охватывает совокупность субъектов, организаций и процедур, обусловливающих формирование и изменение институциональной среды. На этом рынке происходят институциональные соглашения по поводу формальных правил. Потенциальная неэффективность процесса создания фор­мальных институтов является производной от неэффективности политического рынка. Именно на политическом рынке качество услуг, предоставляемых избирателям законодателями, измерить наиболее сложно. Несовершенство политического рынка делает функционирование законодательных и исполнительных органов власти непрозрачным для других агентов, что воспроизводит проблему асимметричной информации, а также ухудшающего отбора и морального риска. Представители власти дают нереалистичные обязательства, а получив соответствующие должности, решают частные проблемы или проблемы определенных групп интересов. Важнейшей особенностью политического рынка являются доминирование самовыполняющихся соглашений и высокие издержки оценки деятельности исполнителей в процессе выполнения соглашений. Самовыполняемость соглашений основана на инвестициях в репутацию.

В связи с этим В.Л. Тамбовцев развивает альтернативную концепцию – институциональный рынок как механизм институциональных изменений. Внедрение институциональных инноваций осуществляется через так называемый институциональный рынок . Как отмечает С. Пейович, «рынок институтов – это процесс, который позволяет индивидам выби­рать правила игры в их сообществе. Посредством своих добровольных взаимодействий индивиды оценивают преобладающие правила, определяют и проверяют пригодность новых. Важнейшей функцией этого конкурентного рынка выступает, следовательно, поощрение институциональных инноваций и форм адаптивного поведения» 14 . На рынке институтов происходит их конкуренция (метаконкуренция, по Ф. Хайеку). Под «конкуренцией между правилами» понимается конкуренция между индивидами и группами, которая осуществ­ляется посредством правил и институтов. Она показывает, как распределение индивидов или групп по градациям «шкалы правил» определяется относи­тельными успехами, которые различные правила помогают получить их соответст­вующим пользователям. Победа того или иного института означает, что он получил массовое распространение в экономическом поведении хозяйствующих субъектов, а проигрыш показывает, что данное правило перестает при­меняться вообще или ему следуют изредка в определенных ситуациях. Следование индивида тому или иному правилу обусловливается не только текущими экономическими выгодами, но и социокультурными условиями.

Различия между политическим и институциональным рынком состоят в том, что через политический рынок вводятся правила, результаты, использования которых хозяйствующими субъектами приносят ту или иную выгоду игрокам поли­тического рынка, а на институциональном рынке действуют правила экономического поведения, результаты следования которым оцениваются как выгодные самими хозяйствующими субъектами.

Обобщая концепцию институциональных изменений, В.Л. там­бовцев отмечает три важных момента:

 институциональные изменения можно рассматривать на основе общего понятия жизненного цикла, т.е. следует выделять фазы зарож­дения изменения (институциональную инновацию), функционирования инс­титута и его отмирания, что может являться одновременно и фазой возникновения нового института;

 внутри фазы институционального нововведения выделяется три основных источника инно­ваций – заимствование, не­пред­намеренное изобретение, целенаправленное (преднамеренное) изобретение или институциональное проектирование;

 на этапе распространения ново­го института важно различать два принципиальных механизма: государственное принуждение к использованию, предполагающее выбор нового института через механизм политического рынка, и добровольное принятие хозяйствующими субъекта­ми нового правила через механизм рынка институтов.

С позиции этого подхода делается вывод: отобранные на политическом рынке правила будут реально функционировать в экономике, когда они также отбираются свободным институциональным рынком 15 .

8.2. Варианты развития институтов

Эволюционный вариант развития институтов. Под эволюционным вариантом развития институтов А.Н. Олейник предлагает понимать легализацию неформальных ограничений, т.е. придание лежащим в их основе правилам силы закона и превращение этих ограничений в формальные. Предполагается, что новые формальные институты возникают в процессе трансформации существующих неформальных, а значит, воспроизводят уже сложившиеся на уровне неформальных ограничений тенденции. Многие экономические институты, зародившиеся еще в древности и средневековье, затем были легализованы государством.

Как уже отмечалось, сложившиеся ранее правила могут стать непригодными для функционирования экономики сегодня, т.е. далеко не всегда институты, возникшие в ходе эволюции, эффективны с точки зрения минимизации ТАИ. Инерционный характер эволюции обусловлен зависимостью от предшествующей траектории развития, т.е. вчерашние институты остаются значимыми и ограничивают варианты выбора в настоящем и будущем. Большое значение в теории эволюционного развития имеет эффект блокировки. Заблокированная система достаточно устойчива, другими словами, система стабилизируется на одной траектории развития во времени, даже если она тупиковая. Кроме того, экономика включает положительные обратные связи, которые увеличивают эффекты незначительных изменений, порождают множество альтернативных путей развития, в том числе далеко не оптимальных. Различные эволюционные результаты могут происходить из-за небольшой разницы в начальных условиях, так как экономические системы имеют нелинейные и динамические характеристики.

А.Н. Олейник выделяет следующие факторы, препятствующие отклонению развития от заданной траектории 16 .

Влияние идеологии . В работах Д. Норта под идеологией понимается способ восприятия ежедневно возникающих проблем, который позволяет минимизировать количество информации, требуемой для их решения (позитивное определение), и суждение о справедливости или легитимности институциональных рамок, в которых действует индивид (нормативное определение). С помощью идеологии происходит интерпретация внешней среды и поведения участников взаимодействия. Если практика не поддается интерпретации в рамках прежней идеологии, то индивиды изменяют ее. Однако изменение идеологических воззрений не сразу приводит к радикальной смене идеологии, это происходит постепенно, путем коррекции (если позволяет идеология). Таким образом, идеология влияет на поведение индивидов, и новая практическая деятельность может превратиться в старую (или устаревшую) под влиянием прежней (или частично измененной) идеологии.

Особенности институтов как общественных благ . Характеристика институтов как общественных благ предполагает, что интерпретация и корректировка правил затруднена ввиду проблемы безбилетника. Так, все индивиды заинтересованы в эффективном праве, но никто не готов участвовать в законотворческом процессе прямо или косвенно (через налоги). Тогда, согласно теории общественного выбора, будет происходить простая легализация неформальных правил без их интерпретации и постоянной корректировки, связанной с высокими издержками.

Распространенность института как препятствие к его изменению. Распространенность неформальных правил в обществе приведет к тому, что введение новых формальных правил не обязательно заставит всех использовать эти новые правила, даже если они эффективнее старых неформальных. Например, если большинство индивидов использует неформальные нормы (например, «ты – мне, я – тебе»), то применение более эффективного формального института (например, типового контракта) может быть нецелесообразно, а внедряемые формальные правила деформализуются.

Эволюционный институционализм характеризует эволюционный вариант развития институтов, опираясь на принципы наследственности, изменчивости и естественного отбора 17 . Кратко суть состоит в следующем. Институт обладает свой­ствами «непрерывности» (наследственности), поскольку представля­ет собой самоподдерживающийся, самовоспроизводящийся социальный феномен. Передача информации посредством институтов (как аналогов гена) во времени и в экономической среде проис­ходит путем имитации и обучения (понимаемого в широком смысле как социализация индивида). Институты также обладают изменчивостью, они могут реагировать на изменения соци­альной, культурной, политической, природной среды. Институты могут мутировать и случайно, под влиянием как внешних, так и внут­ренних факторов, включая целенаправленные действия индивидов. В отличие от генов институты сохраняют и передают «благоприобретенные» признаки. Признание возможности случайных мутаций институтов и, сле­довательно, устойчивых случайных траекторий развития выделяет институционально-эволюционную теорию из числа других экономических учений. Принцип слу­чайности важен для анали­за механизмов и крите­риев отбора. Поскольку эволюционная экономика опи­рается на дарвиновские принципы селекции, то естественно желание перенести в экономику критерий «выживания наиболее приспособленного», т.е. сохранения и распространения тех инсти­тутов, которые обладают наибольшим набором «социально целесообразных» признаков, помогающих выживать обществу. Однако современная теория выявила формы социотехнологического развития, которые входят в противоречие с оптимистическим видением общественного развития. Одна из них – «хреодный эффект», близкий по сути к уже упоминав­шемуся эффекту блокировки, а также к кумулятивному эффекту. Хреодный эффект означает, что в силу случайных причин то или иное явление (институт) может начать развитие по неоптимальному (тупиковому) пути, причем чем дальше продолжается такое развитие, тем труднее свернуть с выбранной траектории. Селекционный отбор не действует или его результаты становятся заметными в отдаленной перспективе. Хреодный эффект объясняется тем, что развитие института может сопровождаться нарастанием благоприятствующей ему внешней среды. Среда способствует развитию института по первоначальной траектории. Наряду с хреодным эффектом к выживанию институтов с неоп­тимальными признаками приводит и эффект гиперселекции. Он выражается, например, в том, что фирма может захватить рыночную нишу, даже если она уступает конкурентам по своим характери­стикам (локальная монополия). Это означает достижение локального оптимума, но не оптимума в масштабе народного хозяйства. Кроме того, эволюционная теория использует упоминаемый «принцип неоднородности», означающий, что к быстро меняющимся условиям лучше приспосабливаются системы с неоднород­ными элементами. Система более устойчива, если наряду с доминирующим институтом (например, частная собственность) функционируют иные, дополняющие его институты. При этом подчеркивается, что излишняя диверсифицированность не ме­нее опасна, чем излишняя однородность.

В целом эволю­ционные процессы далеко не всегда ведут к оптимальным (социально целесообразным) результатам. Устойчивыми могут оказаться не только со­циально целесообразные, но и неэффективные институты.

Импорт (трансплантация) институтов как революционный вариант их развития . Теория революции изучается в современной политической экономии и представлена во многих работах 18 . Д. Норт отмечал, что «революционные изменения становятся результатом формиро­вания неразрешимой ситуации, возникающей вследствие отсутст­вия опосредующих институтов, которые могли бы позволить конф­ликтующим сторонам достигнуть компромисса и получить какие-то выгоды от потенциальных обменов. Импульсом к формированию подобных опосредующих политических (и экономических) инсти­тутов служат не только формальные правила и организации, но и неформальные ограничения, которые могут поощрять диалог меж­ду конфликтующими сторонами. Неспособность выработать компромиссные решения может также явиться следствием ограниченности сте­пени свободы политических деятелей (предпринимателей), выражаю­щейся в необходимости одновременно вести переговоры и сохранять поддержку избирателей. Таким образом, реальные множества воз­можностей выбора конфликтующих сторон могут и не пересекаться. Даже если имеются большие потенциальные выгоды от разрешения конфликтных ситуаций, ограниченная свобода предпринимателей и отсутствие вспомогательных институтов в совокупности делают такое разрешение невозможным» 19 .

Здесь под революционным вариантом институционального развития будем понимать импорт или трансплантацию институтов. А.Н. Олейник под импортом институтов понимает импорт формальных институтов, т.е. изменение формальных правил, опираясь на доказавшие свою эффективность образцы с целью отклонения от тупиковой траектории развития 20 . Этот вариант ориентируется на достижение определенного результата, но остается проблемой учет неформальных институтов. Важную роль здесь играет государство, осуществляющее «мягкую революцию», а неформальные правила могут изменяться как реакция на новые формальные институты.

Для импорта могут быть пригодны: 1) институты в виде теоретической модели, воссозданные затем на практике; 2) институты, существовавшие ранее и воспроизведенные на современном этапе; 3) институты, заимствованные в других странах.

Мировой опыт свидетельствует, что влияние импорта институтов может быть как позитивным, так и негативным. А.Н. Олейник считает, что успешность импорта институтов связана с конгруэнтностью господствующих в стране-импортере неформальных и формальных правил, на основе которых функционирует импортируемый институт. Под конгруэнтностью институтов понимается близость общих тенденций их развития. Конгруэнтность правил может привести к их конвергенции – схождению и сближению траекторий институционального развития. Обратный процесс называется дивергенцией. При наличии конгруэнтности формальных и неформальных правил происходит ускорение институционального развития, но так как противоречий между формальными и неформальными институтами не было, радикальной смены траектории институционального развития не происходит. При отсутствии конгруэнтности формальных и неформальных правил можно прогнозировать замедление институционального развития, хотя дальнейшие последствия могут быть различными. Этот процесс называется path indepen­dence, т.е. независимостью от прошлого, проявляющейся в радикальной ломке предшествующей институциональной структуры.

В случае постепенного взаимного влияния и взаимодействия формальных и неформальных правил можно достичь нового институционального равновесия.

Обобщенно процесс описывается следующим образом. Новое формальное правило вызывает изменения в неформальных правилах, изменение неформальных ограничений повлияет на формальные институты и т.д. (рис. 8.2). Первоначальный импульс может исходить и от изменения неформальных правил. В результате осуществляется модификация всех ограничений в обоих направлениях. Если рассмотреть переход от исходного равновесия к новому институциональному равновесию, то возникновение новых институтов может происходить как результат взаимодействия новых формальных и старых неформальных правил, а также как результат столкновения новых неформальных и старых формальных правил (табл. 8.1). Не исключено возникновение гибридных институтов, траектория развития которых не совпадает с траекториями развития формальных и неформальных правил, а также институциональных ловушек – устойчивых неэффективных институтов.

Рис. 8.2. Интерактивный процесс взаимодействия формальных

и неформальных правил

В.М. Полтерович, развивая теорию трансплантации институтов 21 , считает, что причины негативных последствий внедрения институтов не следует сводить к влиянию исключительно культурных факторов или рассогласованию формаль­ных и неформальных норм. Под трансплантацией им понимается процесс заимствования институ­тов, развившихся в иной институциональной среде. Результаты трансплантации определяются: 1) социокультурными характеристиками; 2) начальными институциональными и макроэкономическими условиями; 3) выбором технологий трансплантации. Ситуация усложняется тем, что развитые страны-доноры часто стремятся по разным причинам внедрить именно свой институциональный продукт и конкурируют на международном рынке институтов. Существует также состязание за реформы на внутреннем рынке. Все это создает ситуацию субъективного риска и увеличивает возможность неблагоприятного отбора трансплантата.

В современных экономических условиях все большее значение приобретают институциональные формы развития экономики, которые обеспечивают переход к инновационному типу развития. К числу таких институтов можно отнести кластеры, технопарки, технополисы и технологические платформы.
За долгие годы экономического и технологического развития в отечественной экономике сформирован ряд проблем, которые препятствуют процессу модернизации. Несмотря на достаточно мощную институциональную структуру, созданную с целью повышения научно-технологического потенциала в структуре как экономики в целом, так и в перспективных отраслях промышленности, российская промышленность по-прежнему характеризуется технологическим отставанием от мировых тенденций и низким уровнем инновационной активности. Это связанно с рядом ограничений и проблем, с которыми на практике сталкиваются научно-исследовательские организации, предприятия промышленности и другие организации, функционирующие в системе создания и распространения технологических инноваций.
Главной проблемой в процессе модернизации является структура научно-исследовательских и конструкторских организаций, большая часть уставного капитала которых находится в распоряжении государства, около 81 % . Финансирование научно-исследовательских работ также проводится в основном за счет бюджетных средств. Малые и средние промышленные предприятия практически не участвуют в сфере создания новейших технологий, тогда как в развитых странах малое предпринимательство является генератором инноваций и вносит существенный вклад в построение высокотехнологичной структуры промышленности.
Другая проблема, с которой сталкивается отечественная экономика, − это кадровый потенциал, который на фоне безработицы 2004 − 2006 гг., а затем кризиса 2008 г. значительно сократился, особенно острая потребность возникла в высококвалифицированном персонале. Причинами этого является конкуренция на внутреннем рынке квалифицированного персонала, когда специалисты из потенциальных высокотехнологичных обрабатывающих отраслей переходят в высокодоходные сырьевые отрасли.
Ситуацию обостряет отсутствие взаимосвязи между профессиональным образованием и рынком труда. Складывается двойственная ситуация, когда промышленность испытывает дефицит в квалифицированных работниках, а выпускники учебных заведений остаются невостребованными из-за быстро меняющихся потребностей рынка в определенных специальностях.
Многие из проблем, с которыми сталкивается отечественная экономика, в процессе модернизации в условиях мировой интеграции уже успешно решены европейскими странами и поэтому анализ и применение позитивного зарубежного опыта целесообразен и позволит определить основные направления и подходы к процессу организационно-институционального обеспечения управления структурными преобразованиями.
Накопленный в мировой практике опыт в области модернизации отличается разнообразием, при этом для каждой развитой экономики европейских стран характерен определенный подход, учитывающий стратегические цели и ресурсные ограничения. Необходимо принимать во внимание то, что разные страны реализовывали подходы к модернизации в различные временные периоды, обладая различными конкурентными и сравнительными преимуществами. При этом для развитых стран характерен выбор приоритетных высокотехнологичных отраслей, в которые обеспечивается приток инвестиций, и которые формируют базу сбалансированной структуры. Как правило, таким отраслям предоставляются налоговые и другие льготы, при этом перечень приоритетных отраслей и подходы к организационно-институциональному обеспечению процесса управления преобразованиями изменяются в соответствии с новыми экономическими и технологическими требованиями.
В современных условиях все развитые экономики мира в качестве приоритетных направлений развития промышленного сектора выбирают направления, стимулирующие развитие высокотехнологичных отраслей, рост которых происходит за счет внедрения достижений науки и техники. Именно развитие высокотехнологичного производства повышает конкурентоспособность промышленной продукции на мировых рынках, способствует общему экономическому росту и вхождению в новый технологический уклад на лидирующих позициях. Соответственно в практике управления процессом модернизации в отечественной экономике основные приоритеты должны быть установлены в сфере высоких технологий, науки и инноваций. При реализации стратегических направлений развития в первую очередь необходим комплекс государственных мер, направленных на стимулирование высокотехнологичных предприятий промышленного сектора при помощи прямых и косвенных методов регулирования, развития информационно-коммуникационной инфраструктуры и финансово-инвестицонной системы. Общим направлением в системе организационно-институционального обеспечения структурных преобразований должна стать институциональная перестройка, которая является начальным этапом структурных преобразований в промышленно развитых странах.
С позиций анализа положительного зарубежного опыта по формированию подходов к организационно-институциональному обеспечению политики управления процессами модернизации внимания заслуживают существующие государственные программы и инструментарий по поддержке обрабатывающей промышленности в немецкой экономике, которые вышли за рамки промышленной политики управления и стали частью самостоятельной научно-технологической системы управления структурными преобразованиями промышленного сектора.
Государство в рамках модернизации институциональной научно-технологической инфраструктуры концентрируется на системных действиях по формированию недостающих элементов данной инфраструктуры и по упорядочению их взаимодействия в форме государственно-частного партнерства, создания сетевых национальных и региональных специализированных научно-технологических систем, а также сетевых форм организации научной деятельности в сфере высоких технологий. Следует отметить, что общим правилом проведения институциональных преобразований в промышленном секторе Германии стало осуществление повсеместной системы мониторинга и оценки эффективности проектов научно-исследовательских разработок, осуществляемых при государственной поддержке, в том числе и с участием международной экспертизы.
Длительное время западногерманское правительство проводило политику принудительного сохранения действующей структуры промышленности (консервацию), преследуя в основном социальные цели. Объектом такой политики стали отрасли железнодорожного транспорта и угледобывающей промышленности. С целью сохранения рабочих мест государство проводило дефицитное финансирование данных отраслей, напрямую субсидировало добычу и обогащение коксующегося угля. По официальным данным стоимость каменного угля, добываемого на больших глубинах, была в три раза больше, чем на мировых рынках. Ежегодные субсидии составляли 10 млрд немецких марок (более 5 млрд евро) . Несмотря на все государственные меры, в убыточных отраслях происходило падение производства. «Субсидии так и не смогли сделать их продукцию конкурентоспособной на международных рынках. Самым большим достижением стало замедление сокращения производства за счёт существенных дополнительных издержек для экономики в целом» .
В связи с тем, что политика «прямого государственного порядка» показала свою неэффективность, государство отходит от субсидирования устаревших, убыточных отраслей и постепенно переходит к политике, направленной на стимулирование трансформационных процессов в промышленном секторе, а не консервации существующей структуры промышленного сектора. Все государственные меры по преобразованию структуры промышленности до настоящего времени осуществляются на основании «Принципов секторальной (отраслевой) структурной политики» , которая по своему назначению призвана обеспечивать стимулирование ускоренной отраслевой перестройки. В последнее десятилетие «Принципы секторальной политики» главным образом концентрируются на реализации крупномасштабных фундаментальных научно-технических проектах (атомная энергетика, гражданская авиация).
Следующим этапом модернизации стал процесс кластеризации немецких штандартов, сущность которого заключается в формировании региональных кластеров, предназначенных для усиления кооперации предприятий, сконцентрированных на определенной территории (кластеров). Объектом развития выступают предприятия промышленности, специализирующиеся на выпуске высокотехнологичной продукции. Важным отличием в развитии кластеров является межрегиональный характер формирования предприятий промышленности, которые особое внимание уделяют управлению технологической цепочкой создания конечного продукта. Результатом такой кооперации стали сформированные технологические инновационные центры национального, европейского и даже мирового значения.
Представленный подход к организационно-институциональному обеспечению процесса управления структурными преобразованиями в экономике промышленного сектора в Германии демонстрирует, что эффективное развитие промышленности возможно только при общей благоприятной экономической ситуации, развитой финансовой системе, качественного образования и умеренной системе налогообложения. На данный момент правительству удалось сформировать сбалансированную структуру промышленного сектора экономики за счет эффективных мер государственного регулирования, стимулирующих развитие высокотехнологичных отраслей обрабатывающей промышленности. Приоритетным направлением структурных преобразований немецкой промышленности, обеспечившим формирование сбалансированной структуры, стало реформирование институциональной структуры и информационно-коммуникационной системы, стимулирующих создание и расширенное воспроизводство технологических инноваций в обрабатывающей промышленности. Реализация системных мер, основанных на сочетании государственных инструментов по стимулированию научно-технологического развития перспективных отраслей промышленности и направлений по формированию инфраструктуры для технологических инноваций в условиях российской интеграции, могло бы дать значительный положительный эффект.
Многие европейские страны, добившиеся положительных результатов в формировании сбалансированной структуры промышленного сектора экономики в качестве основных методов, стимулирующих развитие высокотехнологичных отраслей обрабатывающей промышленности, применяли косвенные и прямые методы.
С позиций подхода к управлению экономикой промышленности осуществляемого правительством Франции, создание льготной системы налогообложения является одним из ключевых условий для формирования высокотехнологичной базы в промышленном секторе. Общепризнанным считается положение о том, что склонность к осуществлению инноваций вообще, в том числе и технологических инноваций напрямую зависит от уровня налогообложения прибыли. Б. Санто приводит следующую зависимость, которая принимается во внимание Министерством промышленности Швеции: «Если размер налога на прибыль варьирует между 0 и 25 %, то склонность к предпринимательству быстро уменьшается, если же налог достигает 50 % от прибыли, то склонность к инновациям и связанным с ними капвложениями практически исчезает» .
Практически все промышленно развитые страны пытаются найти оптимальный вариант налогообложения. К примеру, одной из главных мер в промышленной политике Франции является налоговый кредит на исследовательские затраты (crédit-impôt recherche (CIR)), цель которого заключается в том, чтобы предприятие смогло вычесть из подоходного налога определенный процент из затрат на исследования. Размер налогового кредита может достигать 30 % на развитие и исследование, а если предприятие проводило исследование в государственной лаборатории, то до 60 % . В практике японского правительства налоговый кредит используется с 1967 г. и составляет 20 % от приростных квалифицированных изобретательских работ, достигнутого по отношению к одному из предыдущих годов с максимальным уровнем аналогичных расходов, не более 10 % обязательных налоговых платежей. В данном случае государство является инвестором, который оценивает долгосрочные последствия налогового кредита. Таким образом, происходит перенос государственного риска неполучения вложений государственных средств на частный сектор.
К одному из наиболее эффективных методов стимулирования развития технологичного производства является отсрочка налогообложения, которая применяется в отношении предприятий, расходующих часть доходов на проведение изобретательских работ и научно-исследовательских разработок. Законодательная база многих промышленно развитых стран предусматривает перенос налоговых льгот на будущие периоды. Применение налоговых отсрочек для предприятий, внедряющих технологические инновации, связано, прежде всего, с цикличностью развития экономики, функционирующей в рыночных условиях и испытывающей на себе последовательные подъемы и спады экономического развития.
Используемые в мировой практике косвенные методы регулирования можно разделить на несколько групп - это льготное кредитование, отсрочка налогообложения, налоговые льготы, в том числе и ускоренная амортизация.
Одним из главных методов косвенного стимулирования технологического развития в системе организационно-институциональных подходов к управлению структурными преобразованиями является создание единой информационно-коммуникационной системы для доступа средних и мелких предприятий промышленности к технологическим инновациям. Создание сети технополисов, которые концентрируют в себе высококвалифицированные кадры из отдельных префектур страны, стало главным методом стимулирования, используемым японским правительством. Информационно-коммуникационная система распространения технологий включает в себя ряд систематически публикуемых изданий, среди которых можно выделить так называемую «Белую книгу по науке и технологии», в которой публикуются обзоры технологических достижений, маркетинговые исследования, обзоры состояния развития отраслей промышленности. Созданная в 1973 г. государственная программа информационной поддержки технологий стимулирует обмен научно-технической информацией между государством, промышленными фирмами, научными организациями.
В Китае с 2000 г. реализуется программа инновационно-технологического развития отраслей промышленности, в рамках которой создаются технопарки, в каждом из которых функционирует ряд инновационных центров. Правительство одной из бывших социалистических стран Венгрии, по примеру немецкой модели создало сеть прикладных научно-исследовательских институтов в виде научно-технических центров. Главная цель, которую преследует государство, создавая такие центры, это повышение эффективности кооперации в проведении научно-исследовательских работ в университетах, научно-исследовательских институтах и промышленных предприятиях, с последующим эффективным использованием технологических достижений.
Таким образом, опыт промышленно-развитых стран, добившихся успеха в формировании эффективного технологического потенциала промышленности, позволяет выделить основные принципы формирования стратегии высокотехнологического развития структуры промышленного сектора экономики, а также определить основные стратегии развития высокотехнологичного производства при помощи повышения научно-технического потенциала.
Стратегия наращивания заключается в использовании собственного научно-технического и производственно-технологического потенциала с использованием достижений зарубежного опыта. Наращивание выпуска новой конкурентоспособной продукции, произведенной на отечественном оборудовании, позволяет внедрять в производство новые технологии и расширенно использовать их в промышленном производстве.
Стратегия заимствования основана на использовании собственного научно-технологического потенциала. Однако промышленность осваивает производство наукоемкой продукции, производящейся в развитых странах. Постепенное увеличение производства продукции на основе научно-технологического и промышленного потенциала дает возможность полностью освоить цикл - от создания до производства наукоемкой продукции.
Применяя стратегию переноса предприятия промышленности, используют зарубежный научно-технический и производственно-технологический потенциал, закупая лицензий на новейшие технологии для производства высокотехнологичной продукции, пользующейся спросом на мировых рынках. Впоследствии повышается собственный научно-технологический и производственный потенциал, обеспечивающий переход к воссозданию всего производственного цикла (табл. 2).
В системе управления структурными преобразованиями, наряду с косвенными, государством активно применяются и прямые методы стимулирования повышения экономического потенциала отраслей. Сущность прямых мер государственного регулирования заключается в создании благоприятных условий для кооперации предприятий промышленности, государства и научно-исследовательских организаций.
Ярким примером коммерциализации научно-исследовательских разработок, в целях повышения технологического потенциала отраслей промышленности, служит опыт Франции, где с 1982 г. научно-исследовательские центры получили юридическое право заниматься производственной деятельностью. Этот метод позволил получать таким центрам собственные доходы, которые могут быть использованы для дальнейших исследований, а также для сокращения объемов государственного финансирования.
Таблица 2
Способы повышения технологического потенциала отраслей промышленного сектора экономики

Пути передачи высокотехнологичных достижений из государственных лабораторий в промышленный сектор	Стратегии технологического развития	Меры стимулирования новых технологий в промышленности
Коммерциализация результатов НИОКР силами самих государственных исследовательских центров	Стратегия наращивания	Уменьшение налогооблагаемого дохода на сумму затрат на НИОКР
Выполнение функций по коммерциализации существующими государственными структурами	Стратегия заимствования	Скидки с суммы начисленного к выплате компанией налога в размере определенного процента от величины прироста затрат на НИОКР
Создание специального "промежуточного" звена между государственными лабораториями и частной промышленностью	Стратегия переноса	Инвестиционный налоговый кредит (уменьшение суммы налога на часть капитальных вложений в новую технику)

Процесс информационного распространения технологических инноваций в 70-х гг. в США обеспечивался путем формирования специального Национального центра научно-технической информации (НЦТИ) и консорциума федеральных лабораторий, который объединял в себе около 300 государственных научных центров. В рамках работы научного центра обслуживается более 100 тыс. промышленных фирм и научных организаций ежегодно.
Дальнейшие меры по стимулированию повышения технологического потенциала свелись к разработке механизма законодательного стимулирования поиска новых областей применения изобретений, в рамках которого каждое федеральное ведомство, имеющее научную лабораторию, должно расходовать часть средств на деятельность по переносу технологий в другие сферы деятельности. При этом, если количество работников составляет более 200 человек, то это обязывает лабораторию вводить одного или нескольких специалистов для поиска оценки информации, которая может стать потенциально интересной для вторичного использования. «Национальная нанотехнологическая инициатива» является государственной программой, в которой большое внимание уделяется взаимодействию с предприятиями промышленности в области передачи технологических инноваций. Разработан механизм передачи технологий из научных центров в химическую отрасль, электронную, автомобильную и биотехнологической отрасли.
Таблица 3
Систематизация опыта промышленно развитых стран к модернизации экономики

Стратегические направления в политике формирования сбалансированной структуры промышленного сектора экономики	Стимулирование инновационно-техноло-гического развития	Стимулирование ускоренной отраслевой перестройки	Реструктуризация критических отраслей промышленного сектора	Стимулирование развития новых высокотехнологичных отраслей промышленного сектора
Методы управления структурными преобразованиями	Создание лабораторий и научно-исследовательских центров, стимулирование кооперации между государством, наукой и бизнесом, ускоренная технологическая модернизация базовых отраслей нового технологического уклада	Развитие базовых отраслей нового технологического уклада за счет модернизации институциональной технологической инфраструктуры Реализация крупномасштабных технологических отраслевых проектов в рамках региональных кластеров	Инвестирование базовых среднетехнологичных отраслей промышленности, представленных мелкими некрупными предприятиями, обусловленное невысокой долей секторной специализации	Стимулирование поиска отраслей для применения новейших технологий и их перенос в новые сферы деятельности
Страны, применяющие опыт реструктуризации промышленного сектора	Япония, Китай	Германия

Как видно из представленной табл.3, промышленно-развитыми странами применяются отдельные подходы организационно-институционального обеспечения системы повышения технологического потенциала в рамках политики управления структурными преобразованиями экономики промышленного сектора. Выбор подхода обусловлен технологическим развитием, ресурсной базой и специализацией обрабатывающего сектора промышленности.
Технологические платформы являются относительно новым инструментом стимулирования инноваций. Их формирование началось в 2010 г.
Технологическая платформа - инструмент содействия инновационному развитию российской экономики, работающий на базе партнерских отношений государства, бизнеса и научного сообщества и учитывающий их интересы . Перечень технологических платформ включает в себя 30 платформ. В свою очередь, распределение платформ по тематикам довольно обширное и охватывает значительную часть высокотехнологичных отраслей. Каждая платформа характеризуется наличием организаций-координаторов, руководящих деятельностью технологической платформы, большинство из которых прямо или косвенно управляются государством (например, такие госкорпорации, как Роснано и Росатом). Следует отметить, что государство является непосредственным инициатором создания технологических платформ, оказывает поддержку кооперации участников и финансирует инновации и разработки.
Концепция «Технологических платформ» была разработана Европейской комиссией в 2002 г. в качестве одного из инструментов тематического развития Европейского Союза. Сегодня европейские технологические платформы являются механизмом формирования научно-технических приоритетов. Отличительной особенностью технологических платформ является их непосредственная направленность на практическую реализацию научных достижений средним и малым бизнесом. Первая европейская технологическая платформа по аэронавтике была образована в 2001 г. Тем не менее, на сегодня накоплен значительный опыт деятельности европейских технологических платформ, которые созданы, с одной стороны, за счет объединения интеллектуальных и финансовых ресурсов самого Евросоюза и крупнейших европейских промышленных производителей, с другой - с целью осуществления научных исследований, необходимых современному промышленному производству . В настоящее время работают более 36 ЕТП, покрывающие наиболее важные европейские технологические сектора и, которые в целом отражают эффективность и результативность сотрудничества науки, бизнеса и государства.
В Российской Федерации легальное определение понятия «технологической платформы» содержится в Распоряжении Правительства Российской Федерации от 08.12.2011 № 2227-р «Об утверждении Стратегии инновационного развития Российской Федерации на период до 2020 года» . В соответствии с данным документом «технологическая платформа представляет собой коммуникационный инструмент, направленный на активизацию усилий по созданию перспективных коммерческих технологий, новых продуктов (услуг), привлечение дополнительных ресурсов для проведения исследований и разработок на основе участия всех заинтересованных сторон (бизнеса, науки, государства и гражданского общества), а также на совершенствование нормативной правовой базы в области научно-технологического и инновационного развития».
Необходимо отметить, что постепенно технологические платформы начинают играть все большую роль в формировании научно-технической и инновационной политики России, что находит свое отражение и закрепление в нормативных правовых актах федерального уровня.
В Распоряжении Правительства Российской Федерации от 18.11.2011 № 2074-р «Об утверждении Стратегии социально-экономического развития Северо-Западного федерального округа на период до 2020 года» основные экономические цели тесно связаны с деятельностью технологических платформ.
Прогноз социально-экономического развития Российской Федерации на плановый период 2014-2015 гг. также отводит существенную роль технологическим платформам в процессе экономического развития России. В соответствии с документом технологические платформы должны способствовать улучшению взаимодействия между бизнесом и сектором образования и науки и, в конечном итоге, в более долгосрочной перспективе − повышению эффективности и конкурентоспособности производства. Также технологические платформы станут коммуникационным механизмом между государством, бизнесом, наукой и образованием, сформируют приоритеты инновационного развития соответствующих отраслей промышленности через формирование системы государственной поддержки, учитывающей их стратегические программы исследований.
В соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 07.05.2012 № 594 «О Президентской программе повышения квалификации инженерных кадров на 2012-2014 годы» технологические платформы привлекаются к оценке соответствия представленных программ повышения квалификации и формированию банка программ повышения квалификации. В Указе Президента Российской Федерации от 07.05.2012 № 596 «О долгосрочной государственной экономической политике» сказано, что государственные программы Российской Федерации должны быть увязаны с приоритетными технологическими платформами.
Большое внимание созданию технологических платформ уделено в Стратегии инновационного развития Российской Федерации на период до 2020 г ., утвержденной Распоряжением Правительства Российской Федерации от 08.12.2011 № 2227-р.
Технологическая платформа - инструмент содействия инновационному развитию российской экономики, работающий на базе партнерских отношений государства, бизнеса и научного сообщества и учитывающий их интересы. Перечень технологических платформ включает в себя 30 платформ. В свою очередь, распределение платформ по тематикам довольно обширное и охватывает значительную часть высокотехнологичных отраслей. Каждая платформа характеризуется наличием организаций-координаторов, руководящих деятельностью технологической платформы, большинство из которых прямо или косвенно управляются государством (например, такие госкорпорации, как Роснано и Росатом). Следует отметить, что государство является непосредственным инициатором создания технологических платформ, оказывает поддержку кооперации участников и финансирует инновации и разработки.
До настоящего момента деятельность технологических платформ связана с целым рядом проблем, в том числе и правового характера.
Во-первых, нормативно не определен порядок создания технологической платформы. В Порядке формирования перечня технологических платформ, утвержденном протоколом № 4 Правительственной комиссии по высоким технологиям и инновациям от 3 августа 2010 г., указаны задачи и принципы формирования технологических платформ. Также имеется указание на обязательное определение организации - координатора, которая осуществляет организационное, информационное обеспечение взаимодействия участников технологических платформ. Таким образом, реальное участие юридического лица в деятельности технологической платформы, а также организационно-правовую форму технологической платформы в целом, определить затруднительно.
Вместе с тем практика пошла по иному пути. Ряд технологических платформ в целях оформления своей деятельности создали объединения юридических лиц, участвующих в деятельности технологической платформы в форме автономных некоммерческих организаций (Национальная программная платформа), или в форме некоммерческих партнерств (Национальная космическая технологическая платформа, Технологическая платформа «Моделирование и технологии эксплуатации высокотехнологичных систем»). Ряд технологических платформ созданы путем подписания меморандумов без образования юридических лиц (Национальная суперкомпьютерная технологическая платформа, Технологическая платформа «Авиационная мобильность и авиационные технологии»).
В целях создания единого и эффективного механизма управления деятельностью технологической платформы ее участникам необходимо создавать объединении юридических лиц. При этом наиболее удобной формой в данном случае является организационно-правовая форма некоммерческого партнерства, поскольку в соответствии с Федеральным законом «О некоммерческих организациях» только в рамках этой формы могут объединяться как коммерческие, так и некоммерческие организации. Автономная некоммерческая организация является не самым удачным способом объединения, поскольку в соответствии со ст. 10 указанного Федерального закона она не имеет членства, и, следовательно, определить круг организаций, вовлеченных в ее деятельность, а также пределы такого участия достаточно затруднительно.
В этой связи необходимо нормативно закрепить организационно-правовую форму создания технологических платформ, что позволит четко определить права и обязанности ее участников, а также долю их участия в технологической платформе.
Во-вторых, создание технологических платформ в настоящее время носит зачастую административный характер. Организациями-координаторами зачастую выступают либо государственные учреждения (ГОУ ВПО «Сибирский государственный медицинский университет Федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию», ФГУ Российский научный центр «Курчатовский институт» и др.), либо юридические лица с государственным участием (государственные корпорации «Росатом» и «Ростехнологии», федеральные государственные унитарные предприятия, открытые акционерные общества с существенной долей акций, принадлежащих государству).
Более того, Минэкономразвития разработаны Методические материалы по разработке плана по участию акционерного общества с государственным участием, государственной корпорации, федерального государственного унитарного предприятия, реализующего программу инновационного развития, в деятельности технологических платформ по приоритетным для компании направлениям технологического развития на 2012 г.
Положительным моментом является привлечение юридических лиц с государственным участием к процессу инновационного развития. В то же время следует обратить внимание на необходимость вовлечения в деятельность технологических платформ организаций, представляющих частный бизнес.
Технологические платформы как инструмент стимулирования связей весьма актуален для России. Как показывают международные сопоставления, Россия сильнее всего отстает именно по параметрам, характеризующим взаимосвязи акторов инновационной системы.
В России «Порядок формирования перечня технологических платформ» был утвержден решением Правительственной комиссии по высоким технологиям и инновациям 3 августа 2010 г. Главной целью создания технологических платформ была названа разработка перспективных коммерческих технологий. Кроме того, технологические платформы расширяют возможности участвующих в них предприятий и компаний за счет:

• доступа к новым ресурсам для выполнения НИОКТР;
• участия в разработке приоритетных направлений развития отраслей;
• соответствующих технических регламентов и стандартов (лоббирование корпоративных интересов);
• расширения горизонта планирования и оптимизации бизнес-планирования, поскольку участниками платформ являются не только разработчики и производители технологий, но и их потребители;
• повышения эффективности расходования средств путем расширения аутсорсинга;
• развития международного сотрудничества;
• решения кадровых проблем для науки и бизнеса.

Технологические платформы - это важный инструмент инновационной и государственной научно-технической политики. Формирование технологических платформ основано на механизме частно-государственного партнерства в областях инновационного и научно-технологического развития российской экономики.
В российских условиях ТП как инструмент реализации инновационной политики обладают рядом преимуществ :
Во-первых, технологическая платформа - это способ мобилизации усилий всех заинтересованных сторон - различных ведомств, бизнеса, научного сообщества для достижения конечных целей на отдельных стратегических приоритетных направлениях.
Во-вторых, это механизм согласования и координации усилий различных ведомств, госкорпораций, инфраструктурных монополий, регионов и т.д., предпринимаемых ими в рамках существующих механизмов реализации национальной научно-технологической политики - ФЦП, отраслевых стратегий и программ, корпоративных программ развития и т.д.
В-третьих, это способ реализации эффективного частно-государственного партнерства .
Использование механизмов частно-государственного партнерства (ЧГП) в настоящее время получает широкое распространение в Российской Федерации.
Частно-государственное партнерство - это институциональный и организационный альянс между государством и бизнесом в целях реализации общественно значимых проектов и программ в широком спектре отраслей, от промышленности и НИОКР до сферы услуг.
В зависимости от фокуса научно-технологического развития различают четыре вида частно-государственных партнерств в инновационной сфере, ориентированных на:
1. Рынок. Центральное место занимает субсидирование исследований и разработок частного сектора.
2. Региональное развитие (кластеры). Акцент делается на расширение сетевых связей и инфраструктуры промышленных исследований и разработок (ИиР).
3. Решение ключевых задач государства. Важная роль принадлежит госзакупкам.
4. Улучшение взаимодействия науки и бизнеса. Проведение ИиР в общественном секторе и трансфер технологий.
К последней из перечисленных групп и относятся технологические платформы.
Частно-государственное партнерство (ЧГП) включает в себя ряд форм сотрудничества, позволяющих государству и частному сектору извлекать взаимную выгоду. ЧГП обращается к инновационным методам, применяемым государственным сектором для заключения контракта с частным сектором, использующим свой капитал и управленческий потенциал при реализации проектов в соответствии с установленными временными рамками и бюджетом. Государственный сектор сохраняет ответственность за обеспечение населения этими услугами выгодным для него способом и оказывает позитивное воздействие на экономическое развитие и повышение качества жизни населения.
В качестве предпосылок для формирования технологических платформ обычно выделяют:
1. Наличие стратегических технологических вызовов.
2. Неясность (недостаточная структурированность) интересов бизнеса.
3. Недостаточность влияния бизнеса на стратегические направления исследований и разработок;
4. Потребность в формировании новой научной кооперации для решения стратегических задач.
5. Множественность инструментов и каналов государственной поддержки исследований и разработок в соответствующей области.
6. Фрагментарность науки.
7. Наличие отраслевых (ведомственных) барьеров между научными организациями.
8. Мультидисциплинарность необходимых исследований.
Правительство рассматривает ТП как инструмент, который будет способствовать притоку частных инвестиций в инновационную сферу. В настоящее время основным заказчиком и плательщиком инновационного развития является государство, на долю которого приходится 70 % инвестиций. Сложившаяся ситуация требует изменения структуры инвестиций и роста инновационной активности бизнеса. ТП ориентированы на технологическую модернизацию экономики, повышение конкурентоспособности отдельных отраслей, снижение ресурсоемкости сырьевых секторов, решение значимых социальных проблем (здоровье, безопасность, экология, образование, культура), а также на стимулирование развития новых рынков высокотехнологичной продукции и, соответственно, новых компаний в этих сферах.

Предыдущая

Типология инноваций

Классик неоэкономической теории Й. Шумпетер определил пять разновидностей инноваций (рисунок 3).

Рисунок 3 - Типы инноваций по Й. Шумпетеру

Немецкий ученый Герхард Менш предложил свою классификацию инноваций по степени значимости. Он выделил три основных вида инноваций (рисунок 4).

Рисунок 4 - Типы инноваций по Г. Меншу

В статистической практике РФ выделяется три вида инноваций (рисунок 5).

Рисунок 5 - Типы инноваций по методологии Росстата

Отдельно в статистических формах выделяются экологические инновации, которые могут быть и технологическими, и маркетинговыми, и организационными. Под ними понимают новые или значительно усовершенствованные продукты, процессы, методы, способствующие повышению экологической безопасности, предотвращению негативного воздействия на окружающую среду.

Как изображено на рисунке 5, технологические инновации могут выступать как продукт-инновации и как процесс-инновации. Новиков В.С. выделяет еще один вид технологических инноваций - сервис-ииновация.

Сервис-инновация - инновация, связанная с обслуживанием процессов использования продукта за пределами предприятия (например, программное обеспечение компьютеров).

Существует еще множество классификаций инноваций - по сфере приложения, по характеру удовлетворяемых потребностей, по глубине изменений, по причинам возникновения, по характеру воздействия на рыночно-технологические возможности фирмы, по масштабам распространения, по роли в процессе производства, по характеру связи с научным знанием и др. Однако в данной работе наиболее подробно следует рассмотреть институциональную типологию инноваций.

Институциональная типология инноваций

Долгосрочный экономический рост, к которому стремится любое государство, зависит от особых институциональных условий, создающих стимулы для инновационной деятельности экономических агентов. Поэтому необходимо понимать характеристики тех или иных типов инноваций и тех субъектов, которые могут их осуществить, с институциональной точки зрения.

В учебнике Олейника А.Н. инновации классифицированы с позиций стимулов к их осуществлению и с помощью теории общественного выбора как противопоставление частных и общественных благ. Также, по его мнению, в ряде случаев инновациям можно приписать характер клубных благ.

Общественное благо - это благо, которое потребляется всеми гражданами коллективно независимо от того, платят люди за него или нет. Оно имеет два характерных свойства: неизбирательность и неисключаемость в потреблении.

Частное благо - это благо, каждая часть которого может быть продана за отдельную плату, то есть в противоположность общественному благу оно обладает избирательностью и исключаемостью.

Клубное благо - это смешанное общественное благо, доступ к его потреблению ограничен, при этом его потребители, имеющие доступ, делят между собой выгоды и издержки от этого блага. Клубное благо производится без вмешательства государства.

Таким образом, классификацию инноваций с позиций теории общественного выбора можно представить схематично (рисунок 6).

Рисунок 6 - Типология инноваций по теории общественного выбора

Инновация в виде изменения институциональных рамок деятельности является общественным благом по отношению ко всем ее участникам.

Инновация в виде создания нового продукта - это по своей сути производство частного блага, особенно учитывая наличие патентов, защищающих права на изобретения. В первое время после своего выхода на рынок новый продукт находится в монопольном положении, его создатель получает монопольную сверхприбыль - так называемую "ренту инноватора", которая и призвана стимулировать инновационную деятельность.

Характер клубных благ инновации приобретают на уровне организаций. Число их пользователей ограничено членами организации - инсайдерами. Проконтролировать использование инновации инсайдерами затруднительно. Отсюда исходит характеристика инноваций как клубных благ.

Также необходимо типологизировать субъектов инноваций, то есть тех экономических агентов, которые производят (осуществляют) инновации. Каждый тип субъекта инноваций имеет свою мотивацию и действует по особым правилам или по особому типу соглашения (рисунок 7).

Рисунок 7 - Типы субъектов инноваций

В данной схеме два типа субъектов - предприниматели и фирмы - объединены в один блок по причине схожести целей и вида соглашения. Олейник А.Н. выделяет еще два типа субъектов инноваций: группы и социальные движения.

Под группой понимаются объединенные общей целью люди, между которыми властные отношения невозможны. Люди образуют группы для того, чтобы объединить свои усилия с единомышленниками, которые стремятся к достижению таких же целей. Существует три способа формирования групп (рисунок 8).

Рисунок 8 - Способы формирования групп

Группа отличается и от домашнего хозяйства, и от фирмы, и от государства, и действует на основе компромисса между тремя соглашениями - традиционным, рыночным и гражданским. Цель группы - максимизация совокупной полезности ее участников на основе использования социальных связей.

Социальное движение, по Алену Турэну (известному исследователю социальных движений), зарождается на основе конфликта действующего агента (преобразователя) и его противника в сфере управления культурными ресурсами и производительными силами. Социальное движение опирается на такие виды соглашений как традиционное, индустриальное, гражданское. Отличие социального движения от группы заключается в том, что оно защищает интересы не только своих непосредственных участников, но и всех имеющих сходные интересы людей. Пример: принцип женской солидарности. инновация типология институциональный благо

Для понимания того, как инновации влияют на долгосрочный рост социально-экономической системы, необходимо связать тип инновации с оценкой стимулов к ее осуществлению различных субъектов (рисунки 9, 10, 11).

Стрелка на рисунках показывает направление снижения интереса субъектов инноваций.

Рисунок 9 - Взаимосвязь инновации как частного блага с типами субъектов инноваций

Очевидно, что в отношении инновации, представляющей собой частное благо, максимально будет задействован потенциал предпринимателя. Группа, имея слабые стимулы к данному виду инноваций, могла бы повысить их, решив конфликт распределения прибыли достаточно легко путем использования социальных санкций и эффекта репутации, то есть собственных выработанных в группе мер воздействия на индивида. Фирмы и домашние хозяйства не заинтересованы в данном виде инноваций, социальные движения и государство относятся к нему отрицательно.

Наибольший интерес к клубным инновациям возникает у групп, так как они имеют наиболее подходящую для этого структуру. Предприниматель может повысить свои слабые стимулы, оперевшись на организационную структуру, фирму и передав часть полномочий, связанных с доступом к результатам инновации, другим лицам. Фирма и домашнее хозяйство, как и в случае частного блага, нейтральны к подобного рода инновациям. Отношение социальных движений и государства к клубным инновациям отрицательно.

Рисунок 10 - Взаимосвязь инновации как клубного блага с типами субъектов инноваций

В производстве общественных благ в большей степени заинтересовано государство, затем по шкале сокращения интереса находятся социальное движение, фирма и группа. При этом фирма может повысить свои стимулы за счет использования принуждения для финансирования инноваций, но в ограниченных по сравнению с государством масштабах.

Рисунок 11 - Взаимосвязь инновации как общественного блага с типами субъектов инноваций

Предприниматель нейтрален к общественным инновациям, а домашнее хозяйство имеет негативную оценку.

Так выглядят взаимосвязи трех типов инноваций и шести типов субъектов инноваций. Каждый из субъектов инноваций - предприниматель, группа, фирма, домашнее хозяйство, социальное движение, государство - имеет сравнительные преимущества в осуществлении одного из типов инноваций, носящих характер частных, клубных или общественных благ.

В современной экономике распределение доходов во многом детерминируется взаимодействием групп с особыми интересами. Эта проблема получила отражение в многочисленной экономической и социологической литературе, посвященной теории групп и коллективным взаимодействиям. Наиболее известными среди экономистов стали работы М. Олсона. В своих работах он продолжает традицию исследования результатов коллективного взаимодействия при достижении общих целей при производстве коллективных (групповых) благ. В неоклассической экономике мэйнстрима эта проблема практически не рассматривалась, ее анализ содержится отчасти в трудах экономистов - представителей неоинституционализма, например, Дж. Коммонса, а также социологов Г. Зиммеля, М. Вебера.

Проблеме эффективности распределения ресурсов и доходов посвящены также работы представителей неолиберализма, которые видели в растущем влиянии групп интересов на производство и распределение общественного продукта одно из проявлений интервенционистской политики государства в интересах этих групп. В частности, последние труды Хайека посвящены не столько социалисти ческому экономическому планированию, которое к тому вре мени уже вышло из моды, сколько вырождению демократии в борьбу за прибыли между конкурирующими группами. Вместо того чтобы установить основополагающие правила, по которым должны жить люди, и предоставить определенные общие виды деятельности, современное государство стало рас сматриваться как кормушка, около которой соперничающие группы толкаются в борьбе за место.

Согласно моделям МакГираОлсона и Финди-Уилсона, государство рассматривается как дискриминирующий монополист, который обеспечивает производство порядка, назначая различные цены разным группам населения в зависимости от переговорной силы. Для того, чтобы подобные модели адекватно отражали современную организацию экономико-политических систем, необходимо учитывать стремление групп с особыми интересами получать возможность извлекать прибыль, эксплуатируя сравнительные преимущества государства в осуществлении насилия.

Под группами специальных интересов обычно понимают совокупность агентов, которые характеризуются совпадением экономических интересов и на которых действуют избирательные стимулы для производства совместного коллективного блага. Группы с особыми интересами могут создавать структуры для лоббирования политических и экономических решений и нормативных актов, создавать олигархические и монополистические структуры, а также участвовать в перераспределении.

Группы с особыми интересами замедляют экономический рост, снижая скорость перераспределения ресурсов между сферами дея тельности или отраслями в ответ на появление новых технологий или условий. Один из очевидных способов, которым они добиваются этого, - лоббирование помощи для выхода из затруднительного по ложения фирм, потерпевших фиаско, что приводит к отсрочкам и затрудняет перемещение ресурсов в те сферы деятельности, где они имели бы большую продуктивность.

Другие способы замедления скорости перераспределения ресурсов, возможно, не столь очевидны. Пусть, например, по какой-то причине значительно возрос спрос на труд в отрасли или по профессии, в которой он контролируется еди ным профсоюзом или профессиональной ассоциацией. Картелированная организация способна из-за сдвига спроса потребовать более высокой оплаты, а новая, более высокая монопольная цена снизит количество труда, используемого в переживающем подъем секторе, снижая тем самым рост и эффективность экономики.

Для того, чтобы группа со специальными интересами включилась в производство какого-либо коллективного блага, необходимо наличие избирательных стимулов . Избирательные стимулы – это стимулы, которые применяются к индивидуумам избирательно в зависимости от того, вносят они вклад в обеспечение коллективным благом или нет.

Социальные избирательные стимулы могут быть сильными и слабыми, но доступны они только в определенных ситуациях. Обычно они малоприменимы для больших групп, за исключением тех случаев, когда большие группы могут быть союзом малых групп, способных к социальному взаимодействию. Необходимо отметить, что информация и расчеты издержек и выгод предоставления коллективного блага часто сами являются коллективным благом.

Даже в тех случаях, когда вклад достаточно большой для того чтобы выявить рациональность расчетов затрат и выгод, существуют обстоятельства, при которых коллективные действия могут случать ся и без избирательных стимулов. Что это за обстоятельства, станет ясно сразу же как только мы представим ситуации, когда имеется лишь несколько индивидуумов или фирм, получающих выгоду от коллективного действия. Предположим, что в отрасли всего две фирмы одинаковой величины и что есть барьеры для вхождения в эту отрасль. Это все еще та ситуация, когда от более высокой цены на продукцию данной отрасли выиграют обе фирмы и когда покро вительствующие данной отрасли законы помогаютим обеим. Тогда более высокие цены и покровительствующее законодательство - коллективное благо для этой олигополии, хотя это коллективное бла го только для группыиз двух членов. Очевидно, что каждый изолигополистов оказался в ситуации, когда он, если ограничит выпуск или будет лоббировать покровительствующее законодательство для отрасли, получит лишь примерно половину выигрыша от этих дейст вий. Но соотношение издержки-выгоды от любых действий в общих интересах может быть столь благоприятным, что. даже если фирма несет вес издержки своих действий и получает только половину вы­игрыша от них, ей все равно может быть выгодно действовать в об щих интересах. Таким образом, если группа, которая выиграла бы от коллективного действия, достаточно мала и соотношение издержки-выгоды для этого коллективного действия достаточно благоприятно для группы, преднамеренное действие в коллективных интересах вполне возможно даже в отсутствие избирательных стимулов.

Если в группе только несколько членов, вполне также возмож но. что они будут вести переговоры друг с другом и согласятся на коллективные действия. И тогда действия каждого члена группы бу дут заметно влиять на интересы и подходящие действия других. Сле довательно, все заинтересованы действовать стратегически, т.е. способами, которые принимали бы во внимание воздействие индивиду альных решений-выборов на выборы других.

Следовательно, малые группы часто могут вовлекаться в коллективные действия без избирательных сти­мулов. В малых группах определенного типа («привилегированных» группах) фактически предполагается, что некоторое коллективное благо будет предоставлено. Тем не менее, даже в наиболее благопри ятных обстоятельствах коллективные действия проблематичны и исход в каждом конкретном случае непредсказуем. Хотя некоторые моменты здесь сложны и остаются неопреде ленными, существо взаимосвязи между размерами группы, которая выиграла бы от коллективного действия, и масштабом коллективных действий предельно простое. Это можно проиллюстрировать на примере обеспечения производства оптимального количества коллективного блага для малой группы.

В условиях государственной монополии на осуществления насилия функции институционального инноватора могут брать на себя группы с особыми интересами при условии наличия у них избирательных стимулов. Такими группами в современной экономике выступают элиты.

Понятие элит заимствовано современной политической экономией из социологии, поэтому чаще используется понятие политической элиты. Политическая элита представляет собой группу со сходными политическими и экономическими интересами, которая выступает как самостоятельный агент на “институциональном (политическом) рынке” той или иной страны.

Как правило, большая организация (группа) в процессе своего развития трансформируется в олигархическую структуру. Это характерно, прежде всего, для политических партий. Однако, на наш взгляд, такие тенденции присущи не только партиям или профсоюзам, такому олигархическому преобразованию подвержены все большие корпорации и государство в целом.

Внедрение институциональной инновации группой специальных интересов, той или иной политической элитой, олигархами, почти всегда предполагает получение каких-либо выгод и осуществляется с этой целью. Часто такие выгоды связаны с процессами распределения собственности, а, следовательно, и доходов. Такие действия являются стратегической формой влияния на “институциональный рынок”, что означает получение одной из групп специальных интересов распределительных преимуществ. Такой тип поведения получил название рентоориентированного.

Формирование рентоориентированного поведения обусловлено рассмотренной в лекции №5 скорректированной с учетом государственной монополии на формальные институты модели институционального равновесия. Монопольное положение государства на институциональном рынке позволяет создавать правила поведения с “закрытым” или ограниченным доступом в зависимости от принадлежности к распределительной коалиции. Такой доступ обеспечивает экономию не только трансакционных издержек (что само по себе представляет коллективное благо), но и получение институционализированного (т.е. имеющего форму формального института, например, правового) доступа к распределению ресурсов и доходов в обществе.

Исторически возникновение неперсонализированных правил и договорных отношений означает становление государства, а вместе с ним и неравного распределения силы принуждения. Это создает возможность для тех, кто обладает большей силой принуждения, толковать законы в собственных интересах независимо от того, как это скажется на общественной производительности. Иначе говоря, начинают приниматься и соблюдаться законы, которые отвечают интересам властных структур, а не те, которые снижают совокупные трансакционные издержки. Один из наиболее наглядных уроков истории заключается в том, что политическим системам органически присуща тенденция производить неэффективные права собственности, которые приводят к стагнации и упадку. К сожалению, отечественная экономическая практика показала, что эти слова Д. Норта можно отнести к российской практике хозяйствования, в частности, к функционированию крупной акционерной собственности, неэффективность использования которой, как правило, напрямую зависит от действий групп с особыми интересами.

5. Институциональные барьеры, роль групп специальных интересов

Рассмотрим практическое применение теории действия групп специальных интересов к анализу институциональных барьеров (которые подробно рассматривались в курсе «Экономика отраслевых рынков»).

Конечной целью государственного регулирования экономики выступает достижение компромисса между эффективностью и социальной справедливостью. В случае регулирования количества и степени административных барьеров наивысшая эффективность экономики будет достигнута при нулевом уровне подобных барьеров. Но в условиях современного рыночного порядка такая ситуация является недостижимой.

Проблема снижения административных (формальных) институциональных барьеров не может быть решена без всестороннего исследования мотивации заинтересованных групп. Наличие административных барьеров, в первую очередь, выгодно тем чиновникам, которые осуществляют функции лицензирования, квотирования и контроля за регулируемыми рынками. В сложившихся экономических условиях они в подавляющем числе случаев являются рентополучателями.

Рассмотрим ситуацию, когда в обществе начинает проводиться кампания по снижению административных барьеров, как в настоящее время в России. Пусть ее инициатором выступает правящая политическая элита или иная всеохватывающая организация по терминологии М. Олсона. Реализация данной кампании в России проводится несколькими этапами. Во-первых, путем инициации изменения формальных институционально-правовых ограничений хозяйственной деятельности на федеральном уровне. Во-вторых, осуществляется, как показано в предыдущем разделе, изменение нормативно-правовой базы в регионах, а также в муниципальных образованиях. В-третьих, проводятся мероприятия по дерегулированию и поддержке малого бизнеса через территориальные управления Министерства по антимонопольной политике.

Успех такой кампании зависит от того, насколько будут совпадать интересы всеохватывающих организаций и групп специальных интересов, а также от их сравнительной переговорной силы. Иными словами, необходимо выявить, кому выгодно создание коллективного блага «дерегулирование» или «снижение административных барьеров», с какими затратами это сопряжено, какие ресурсы имеются и, наконец, сколько можно произвести подобных благ при оптимальном соотношении издержек и выгод.

Более того, как доказано М. Макгиром и М. Олсоном, если группа имеет достаточно общий (суперохватывающий) интерес, то удовлетворение этого интереса наилучшим образом осуществляется в том случае, когда меньшинство или другие группы, которые ею контролируются, обеспечиваются так же хорошо, как и себя.

Проанализируем, в противоположность этому, узкие интересы группы или индивида, обладающих политической или принудительной властью в обществе. Например, фирмы или работники имеют также относительно узкие (специальные) интересы, поскольку прибыль и заработная плата, зарабатываемые ими на типичных рынках, обычно составляют небольшой процент национального дохода. В то же время картели или лоббирующие организации лучше служат своим членам посредством перераспределения в их пользу доходов через лоббирование и картелирование. Когда число участников группы велико вводится система специальных индивидуальных поощрений и наказаний («избирательных стимулов»), но их разработка требует значительного времени. Таким образом, только общества, длительное время находящиеся в стабильном состоянии, имеют плотную сеть узких лоббирующих и картелизированных организаций (примером может служить «нефтяное» лобби в России)

Медленное формирование и наличие антисоциальных стимулов у небольших организаций (малых групп) для коллективного действия предполагает, что общества, стабильные в длительном периоде, должны иметь худшие экономические результаты, чем те, которые можно было ожидать при ином раскладе. Таким образом экономическая теория объясняет «британскую болезнь», проявляющуюся в низком экономическом росте в Соединенном Королевстве и в других длительно-стабильных странах. Этим обусловлено замедление послевоенного роста старых восточных и регионов среднего запада Соединенных Штатов по сравнению с новыми Западом и Югом, а также «экономическое чудо» в Германии, Японии и Италии после того, как тоталитаризм и оккупация разрушили организации специальных интересов в этих странах.

Та же самая логика, которая управляет образованием (и «накоплением») узких групп специальных интересов в обществах, начинающих свое развитие без них, объективно обусловливает вывод о том, что организации широких интересов будут, фактически, вытеснены узкими группами специальных интересов (например, вместо представляющих широкие группы населения партий образуются марионеточные образования проводящие в жизнь решения олигархов).

Таким образом, логика анализируемой модели предполагает, что через создание новых организаций и фракционность организаций с общими интересами общество, начинающее свое развитие со всеохватывающих организаций, в конечном итоге приходит к почти такой же организационной структуре, как другие, длительно стабильные общества. Деволюция организаций со всеохватывающими интересами генерирует множество таких же моделей, как и накопление организаций со специальными интересами в обществах, которые начали свое развитие без них. Всеохватывающие политические партии остаются всеохватывающими в странах, где образуется двухпартийная избирательная система, но широкие группы интересов не остаются бесконечно всеохватывающими.

Действия групп специальных интересов (например, различных лоббистских организаций, действующих через подконтрольных лиц, наделенных государственной властью) могут приводить к деволюции групп, отражающих всеохватывающие интересы (органы представительной власти, правительство), что, в свою очередь, ведет к деволюции институтов.

Институциональные барьеры, создаваемые государством в преимущественно рыночном или смешанном экономическом порядке, что соответствует переходной экономике, могут быть описаны такой схемой деволюции институтов и механизмов государственного регулирования, а также государственного аппарата в целом как организации, проводящей интересы общества. Следовательно, извлечение административной ренты группами чиновников, например организующих закупки для государственных нужд, приводят к деволюции институтов госзакупок в стране в целом.

Институциональные барьеры, как форма деволюции институтов государственного регулирования экономики, могут носить как характер устойчивых мультигенераций, так и сравнительно «мягких» институциональных соглашений, легко подверженных изменениям. Устойчивое состояние и снижение институциональных ограничений на товарных рынках зависят от следующих факторов:сложившихся институтов государственного регулирования, которые определяют уровень трансакционных издержек, а также издержек уклонения от выполнения норм закона как чиновников, так и предпринимателей; действий групп специальных интересов на квазирынке административных привилегий и ограничений; стратегического взаимодействия между конкурирующими предпринимателями и обладателями административного ресурса по контролю над тем или иным товарным рынком; действий политических всеохватывающих организаций через механизмы представительной демократии.

Примером выбора стратегии группой специальных интересов является взаимодействие на квазирынке взяток и административных запретов и преференций двух групп - предпринимателей и чиновников.

Для анализа стратегического поведения чиновников, наделенных правом принимать решения по поводу снижения или, наоборот, повышения административных барьеров, с одной стороны, а с другой, предпринимателей, чьи предприятия функционируют на рынках с высокими административными барьерами, эффективно использование теории игр. Теория игр представляет собой науку, исследующую математическими методами поведение участников в вероятностных ситуациях, связанных с принятием решений.

Простейшим примером такого использования теории игр является платежная матрица. Платежная матрица представляет собой двустороннюю таблицу, образованную множеством квадратов, каждый из которых представляет результат решения одного из двух продавцов (игроков).

Игры могут быть классифицированы по свойствам платежных функций. Играми с нулевой суммой (антагонистическими) называется ситуация, когда выигрыш одного из игроков равен проигрышу другого. Противоположностью играм с нулевой суммой являются игры с постоянной разностью, в которых игроки выигрывают и проигрывают одновременно, так что им выгодно действовать сообща. Игры с ненулевой суммой представляют собой промежуточный случай, где имеются конфликты и согласованные действия игроков.

По характеру предварительной договоренности Дж. Нэш разделил на кооперативные и некооперативные (бесколиационные). Он определил кооперативные игры как допускающие свободный обмен информацией и принудительные соглашения между игроками в отличие от бесколиационных игр, не допускающих ни свободного обмена информацией, ни принудительных соглашений.

Таблица 1.

Платежная матрица

Цена 2-го Цена 1-го продавца продавца
	А 100	В 200 - 100
	С-100	D0

Если фирмы (игроки) будут конкурировать, то положение равновесия будет достигнуто в квадрате D , где прибыль каждого будет равна нулю. Такое решение получило название равновесия Нэша. Равновесием Нэша называется такое решение игры, от которого нет оснований отказываться ни одному из игроков.

Рассмотрим две ситуации, описывающие создание и преодоление административного барьера входа на товарный рынок с помощью взяток предпринимателей ответственным чиновникам. В первой осуществляется взаимодействие между чиновником и предпринимателем, во второй - между предпринимателями за доступ к административному ресурсу. Поэтому мы используем простейший вариант двусторонней платежной матрицы с двумя игроками, имеющими две стратегии.

В начале рассмотрим первую ситуацию стратегического взаимодействия между предпринимателем и чиновником. Предположим, что административные барьеры являются барьерами входа на рынок. Поэтому если предприниматель не вступает в экономические отношения с чиновником (в данном случае он дает или не дает взятку), он не может осуществлять хозяйственную деятельность на данном регулируемом рынке.

Как видно из таблицы 2, равновесное по Нэшу решение будет достигнуто в квадрате A . Таким образом, ни у чиновника, ни у предпринимателя не будет стимулов менять стратегию «давать/брать взятку» в одностороннем порядке.

Таблица 2.

Стратегическое взаимодействие предпринимателя и чиновника

Это означает, что чиновник будет стремиться к обладанию экономической властью, дающей право на взятку, зная, что оптимальный вариант адаптации предпринимателей - это дача взятки. Эта ситуация в общих чертах согласуется с многочисленными примерами из хозяйственной практики. Таким образом, разрешение этого порочного круга «создание барьеров (государственное регулирование) - получение (дача) взяток - потери благосостояния - государственное регулирование» лежит в плоскости изменения правил игры.

Рассмотрим второй пример, когда два предпринимателя имеют две стратегии. Первая, платить (давать взятку) за доступ на рынок и, следовательно, получить экономическую прибыль в размере 5 единиц (10 - это величина половины прибыли монополиста, если действия предпринимателей согласованы, то они будут действовать как картель и иметь такую прибыль, из которой вычитаются издержки на взятки), вторая - не платить и уйти с рынка, тем самым теряя 5 единиц на постоянных издержках.

Как видно из таблицы 3, равновесие по Нэшу также будет достигнуто в квадрате А. Это означает, что предпринимателям будет выгодно вести кооперативную игру, то есть вступать в сговор и платить взятки, если стратегия другого предпринимателя (игрока) остается неизменной.

Таблица 3.

Стратегическое взаимодействие двух предпринимателей

Таким образом, как следует из рассмотренной модели, ситуация создания административных барьеров и получения ренты от их существования чиновниками за счет взяток (в самом простом случае) показывает свою устойчивость при соблюдении определенных правил игры, что в экономике соответствует институциональной структуре того или иного рынка или отрасли хозяйствования.

Сложность решения задачи по устранению институциональной структуры, генерирующей формальные и неформальные институциональные барьеры, усиливается наследием плановой экономики. Такое наследие заключается в большей части в сохраненной институциональной структуре, сформированной взаимодействиями на административных рынках, а также практикой поведения групп специальных интересов, действующих внутри административного аппарата всех уровней власти. Все это приводит к «социальному склерозу», который затрудняет развитие общества, усиливает тенденции к перераспределению ресурсов в пользу узких групп специальных интересов. Такая ситуация в тоталитарных обществах советского типа справедливо была охарактеризована М. Олсоном как «красный социальный склероз».

Институциональная инерция, помноженная на стабильность и равновесность по Нэшу стратегий, консервирующих (если не усиливающих) ситуации высоких административных барьеров, обусловливает низкую эффективность любых мер дерегулирования без формирования новой институциональной структуры как в отношении административного аппарата, так и частного бизнеса. Здесь возникает важный вопрос о том, кто, какие группы выступят институциональными инноваторами на пути ликвидации или снижения ограничений со стороны государства и теневых структур на товарных рынках? По нашему мнению, единственной группой, имеющей долговременные интересы, а также ресурсы, являются предприниматели, представители малого и среднего бизнеса. Но здесь возникает другая, не менее важная проблема. Предприниматели не представляют собой всеохватывающей организации, интересы которой коррелировали бы с интересами всего общества, т.е. не были бы направлены только на перераспределение имеющихся ресурсов.

Безусловно, процесс институциональных изменений не может ни осуществляться, ни отслеживаться в течение краткосрочного периода. Но важным является наличие самой тенденции институциональной эволюции, определение ее вектора, указывающего направление социального развития. В настоящее время такой вектор в сторону формирования институтов, снижающих административные барьеры, почти не заметен. И хотя существует, в основном на федеральном уровне, значительный импульс в сторону дерегулирования, он будет погашен вязкостью и инерцией существующей институциональной структуры, если не будут задействованы действительно заинтересованные институциональные инноваторы.

Первоочередной задачей здесь является формирование широкой всеохватывающей организации предпринимателей, которая могла бы иметь форму некоммерческого объединения или общественного движения. Такая организация могла бы реально, а не декларативно действовать в направлении внедрения институтов, снижающих трансакционные издержки от различного рода ограничений конкуренции на товарных рынках. Примером эффективной деятельности подобной организация может служить такой так называемое Прогрессивное движение в США, явившееся важнейшим элементом нарождавшегося гражданского общества. Это движение объединило фермеров и мелких бизнесменов, часть законодателей и сторонников социальных реформ. Их центральная идея состояла в том, чтобы разделить административное управление и межпартийную борьбу. Административные посты должны занимать профессионалы, отбираемые по их компетенции, деловым и моральным качествам и независимые от политических влияний. Потребовалось несколько десятилетий, чтобы идеи прогрессистов одержали верх. Сейчас в США, как и во многих западных странах, чиновники не имеют права принадлежать к какой-либо политической партии. Их отбирают на административные посты по результатам тестирования и интервьюирования; их работу достаточно высоко оплачивают; с ними заключаются долгосрочные контракты, обеспечивающие их реальную независимость от политических решений. И хотя полного разделения политической и административной власти достичь не удалось, а эффективность бюрократии многие ставят под сомнение, прогрессистские идеи до сих пор определяют базовые черты административного управления на Западе.

Поэтому целесообразно, на наш взгляд, наряду с существующими региональными межведомственными комиссиями по устранению административных барьеров, создавать отраслевые согласительные комиссии, состоящие из представителей администраций всех уровней, с одной стороны, и организаций, представляющих бизнес, с другой, что позволит усилить мотивационные механизмы по снижению институциональных барьеров.

Таким образом, проблема снижения институциональных барьеров в переходной экономики может быть успешно решена с учетом траектории предыдущего развития институциональной структуры экономики, существующих мультигенераций, а также реализации интересов заинтересованных групп и индивидов, участвующих в хозяйственных процессах. Снижение институциональных барьеров приведет к минимизации трансакционных издержек та тех или иных национальных рынках, способствуя повышению их эффективности, что открывает благоприятные перспективы для роста благосостояния населения.

См. Гидденс Э. Социология. М., 1999.

Гидденс Э. Социология. М., 1999.

Олсон М. Логика коллективных действий. М., 1995.

Олсон М. Логика коллективных действий. М., 1995. С.18.

Олсон М. Логика коллективных действий. М., 1995. С.12.

Олсон М. Логика коллективных действий. М., 1995. С.31.

Козловски П. Общество и государство. Неизбежный дуализм. М.: Республика, 1999. С. 227.

См. Олсон М. Логика коллективных действий. Общественные блага и теория групп. М., 1995., Олсон М. Возвышение и упадок народов. Экономический рост, стагфляция и социальный склероз. Новосибирск, 1998.

Бриттан С. Капитализм с человеческим лицом. СПб. 1998. С.178.

См. подробнее: Шаститко А.Е. Неоинституциональная экономическая теория. М., 1999. С. 390-403.

Олсон М. Возвышение и упадок народов. Экономический рост, стагфляция и социальный склероз. Новосибирск, 1998. с.44.

Олсон М. Олсон М. Логика коллективных действий. Общественные блага и теория групп. М., 1995. С. 20-30.

Роберт Михельс в 1910 году сформулировал свой знаменитый “железный закон олигархии”, согласно которому у политических организаций существует тенденция трансформироваться в олигархические, несмотря на то, что они могут стремиться к внутренней демократии (см.: Джери Д., Джери Д. Большой толковый социологический словарь (Collins). М., 1999. С. 206., Гидденс Э. Социология. М., 1999. С. 271-273).

Неслучайно современную структуру политической и экономической власти в России характеризуют как олигархию.

Шаститко А.Е. Неоинституциональная экономическая теория. М., 1999. С. 37.

Норт Д. Институты и экономический рост: историческое введение // THESIS. 1993. Т. 1. Вып. 2. С. 72.

Этот вопрос лекции изложен в нашей работе Белокрылова О.С., Бережной И.В., Вольчик В.В. Эволюция институциональных ограничений в экономике. Ростов н/Д: Изд-во Рост. ун-та, 2003. С. 227-241.

Olson, Mancur jr. The Devolution of the Nordic and Teutonic Economies // The American Economic Review, Vol. 85, № 2; Papers and Proceedings of the Hundredth and Seventh Annual Meeting of the American Economic Association Washington, DC, January 6-8, 1995. (May. 1995). РР. 22-27.

Martin C. McGuire, Mancur Olson, Jr. The Economics of Autocracy and Majority Rule: The Invisible Hand and the Use of Force //Journal of Economic Literature. Vol. 34. № 1. (Mar. 1996). РР. 72-96.

См. подробнее: Олсон М. Возвышение и упадок народов. Экономический рост, стагфляция и социальный склероз. Новосибирск: «Экор», 1998.

Olson, Mancur jr. The Devolution of the Nordic and Teutonic Economies // The American Economic Review, Vol. 85, No. 2, Papers and Proceedings of the Hundredth and Seventh Annual Meeting of the American Economic Association Washington, DC. January 6-8. 1995. (May. 1995). РР. 22-27.

Харшаньи Дж., Зельтен Р. общая теория выбора равновесия в играх. СПб.: Экономическая школа, 2001. С.1.

Замков О.О., Толстопятенко А.В., Черемных Ю.Н. Математические методы в экономике. М., 1997. С. 232.

Олсон М. Рассредоточение власти и общество в переходный период. Лекарства от коррупции, распада и замедления экономического роста // Экономика и математические методы. 1995. Вып.4.

Полтерович В.М. Трансплантация экономических институтов // Экономическая наука современной России. 2001. №3