(от греч. moderne - новейший) модернизация
усовершенствование, улучшение, обновление объекта, приведение его в соответствие с новыми требованиями и нормами, техническими условиями, показателями качества. Модернизируются в основном машины, оборудование, технологические процессы.
Толковый словарь русского языка. Д.Н. Ушаков
модернизация
(дэ), модернизаци, мн. нет, ж. (книжн.). Действие по глаг. модернизировать.
Новый толково-словообразовательный словарь русского языка, Т. Ф. Ефремова.
Энциклопедический словарь, 1998 г.
модернизация
изменение, усовершенствование, отвечающее современным требованиям, вкусам, напр., модернизация оборудования.
Модернизация
(франц. modernisation, от moderne ≈ новейший, современный), изменение в соответствии с новейшими, современными требованиями и нормами, например М. (обновление) технического оборудования, производственного процесса и т. п.
Википедия
Модернизация
Модерниза́ция (от англ. modern - современный, передовой, обновлённый) - это:
- Обновление объекта, приведение его в соответствие с новыми требованиями и нормами, техническими условиями, показателями качества. Модернизируются в основном машины, оборудование, технологические процессы (например, модернизация компьютера).
- Макропроцесс перехода от традиционного общества к модерному обществу, от аграрного - к индустриальному. Согласно С. Н. Гаврову историческое понятие модернизации рассматривается преимущественно в трех различных значениях: а.) как внутреннее развитие стран Западной Европы и Северной Америки, относящееся к европейскому Новому времени; б.) догоняющая модернизация, которую практикуют страны, не относящиеся к странам первой группы, но стремящиеся их догнать; в.) процессы эволюционного развития наиболее модернизированных обществ, т. е. модернизация как перманентный процесс, осуществляющийся посредством проведения реформ и инноваций, что сегодня означает переход к постиндустриальному обществу. Изучением модернизации занимается теория модернизации.
- Процесс полной или частичной реконструкции общественной системы с целью ускорения развития.
Примеры употребления слова модернизация в литературе.
То, что требовало развития: обновления, модернизации , разработки -- станкостроение, сельхозмашиностроение, автомобилестроение, легкая промышленность, обработка кожи, меха и пр.
Некоторые из них, ошибочно отождествляя традиции и архаику, ошибочно полагали, что проведение модернизация страны означает отказ от традиций.
Приложения и базы данных В первую очередь модернизируйте сервера, потом рабочие станции клиентов и только после этого приступайте к модернизации приложений.
Перед проведением модернизации , просмотрите список проблем, которые могут возникнуть в ходе модернизации .
Разливочные линии нуждались в модернизации , оборудование купажного цеха и водоподготовка безнадежно устарели и требовали замены, но все это было решаемо.
ОКБ и включавших модернизацию системы управления, установку демпферов и более мощных гидроусилителей, увязла в проверках и согласованиях, так и не дождавшись внедрения.
Социологическое видение позволяет отчетливо понимать, что точно так же, как не индустриализация модернизирует, но модернизация индустриализирует общество, не компьютеризация виртуализирует.
Единственной данью военной моде в гражданском судостроении последних лет была установленная на контейнеровозе в процессе модернизации четырехствольная башня ближней обороны.
Он заговорил: - Еще с самого начала эры Мэйдзи, это, как вы знаете, император, начавший модернизацию Японии по западному образцу почти сто лет назад, время от времени в этой стране появлялись иностранцы, затем здесь оседавшие.
В силу того, что действительным содержанием идеи Свободы и Прогресса является располагание сущим, модернизация по существу оказывается процессом овеществления общества.
Имея это в виду, смещенный шах Реза Пехлеви в 20-м веке ввел несколько модернизаций , таких как железная дорога от Персидского залива к Каспийскому морю, завершенная в 1938 году, автомобильное шоссе к северу от столицы до Каспия, несколько современных правительственных зданий в Тегеране и одну или две хорошо оснащенные фабрики.
Мотивы ретростилей, как правило, сочетались с новыми планировочными решениями, приобретая при этом заметный оттенок модернизации .
Германия, затем Франция, а потом Италия стали искать еще не аннексированные источники сырья или те восточные страны, которые обладали потенциалом прибыльной модернизации .
Модернизация старого жилого фонда позволяет разуплотнить внутриквартальные территории, создать в домах благоустроенные и компактные квартиры.
Если бы удалось продуцировать этот яд в форме аэрозоля, то небольшая модернизация распылительного устройства могла бы позволить выпускать яд из баллона с определенными промежутками, и тогда он воздействовал бы на органы поглощения питания худлариан примерно так же, как укусы насекомых.
МОДЕРНИЗАЦИИ ИСТОРИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ - историософская парадигма, объясняющая макропроцесс перехода и транс-формации традиционного, аграрного общества в индустриальное, приводящий к появлению современного государства, сложно организованного, интегрированного общества и системы расширенного производства. Ключевое содержание теории связано с понятием «модернизация».
Модернизация (modernization; от modern - современный) - исторически длительный процесс развития инноваций в политике, экономике и культуре, приводящий к социальной эволюции общества, росту его структурной и функциональной дифференциации в направлении становления современного общества. Процесс модернизации является стадиальным, многофакторным, исторически инвариантным и обратимым; он обладает региональной и цивилизационной спецификой и протекает с различной скоростью и интенсивностью в разных общественных подсистемах и на разных этапах развития. Существенным параметром процесса модернизации является «тип модерности» общества. Под ним понимается социокультурный, региональный, цивилизационный контекст модернизации; совокупность характерных признаков общества и культуры, а также исторических условий, влияющих на общие предпосылки, потенциал, исторический рисунок и перспективы модернизации в конкретном социоисторическом организме.
Под модернизацией понимают более широкие процессы, чем генезис капитализма или переход к нему, рассуждая в плане философии истории культуры, цивилизации и т.п. Связь теории модернизации с представлениями о переходной эпохе между средневековьем и новым временем привела к постановке вопроса о синтезе традиций и инноваций в модерном обществе. Оперируя термином «модернизация», многие современные авторы интерпретируют его не как революционный прорыв, а как продолжающееся линейное изменение, движение к определенной цели и очертанию целей в контексте реформаторской деятельности, проводимой в условиях международной взаимозависимости и соперничества.
Современные концепции модернизации исходят из представлений о нелинейном, плюралистическом характере этого исторического процесса. В основе этих представлений лежит концепция двух генеральных типов модернизации: 1) Органичная (эндогенная) модернизация - результат эволюционного развития общества, сбалансированного изменения всех сфер общественного сознания и бытия. Для обществ «органичной модернизации» характерны выгодное природно-географическое положение (наличие эксклюзивных ресурсов, близость морских коммуникаций и т. д.), сравнительно высокая степень экономической и политической эмансипации населения, урбанизм, раннее развитие товарного производства и обмена. Относительная нестойкость традиционализма, социальная мобильность и наличие горизонтальных общественных структур формируют предпосылки политического диалога власти и общества. Благоприятные факторы способствуют быстрому развитию и сокращению социальных издержек модернизации. 2) Неорганичная (экзогенная, догоняющая) модернизация - как правило, связана с модернизациоными реформами правящей элиты, стремящейся преодолеть военно-техническое, экономическое, цивилизационное отставание от динамично развивающихся стран «первого эшелона» модернизации. Неорганичная модернизация развивается под воздействием внешних вызовов, подразумевает ускоренное приоритетное развитие военно-промышленной сферы и носит несбалансированный характер, чревата обострением конфликта между традицией и привнесенными элементами. Такая модернизация связана с большими социальными потрясениями, внутренним насилием, разрушением традиционного субстрата с далеко идущими негативными последствиями (6).
Стадиальный характер теории модернизации проявился в комплексе представлений о «первичной» и «вторичной» модернизации. Под первичной модернизацией (1500-1800 гг. для Западной Европы) понимают процессы, происходящие в обществе до периода промышленной революции и индустриализации. В этот период происходит трансформация, размывание традиционной социальной структуры, производственных отношений, систем мировоззрения. Появляются и распространяются новые «модерные» формы менталитета, модели поведения, распространяется рационализация духовной и интеллектуальной сферы. На кульминации этой фазы появляются устойчивые тенденции капиталистического развития, возрастает степень политического участия населения. «Вторичная» модернизация (1800-1950 гг. для Западной Европы) сопровождает процесс становления индустриального общества. В ходе нее общественные отношения усложняются и дифференцируются под мощным воздействием техногенных факторов, разворачиваются процессы урбанизации и демографического перехода. Формируется средний класс, происходит демократизация политической сферы. На кульминации этой фазы развития западный мир начинает проявлять признаки формирования постиндустриального общества, в то время как сообщества периферии и полупериферии (см.: Мир-системный подход) вынуждены решать исторические задачи «прорыва традиционности», преодоления отсталости, зависимости и догоняющего развития (последние аспекты по-разному освещались в первом и втором поколениях теорий модернизации, см. ниже). В ряде исследований поставлен вопрос о выделении специфической эпохи «премодерна» (1250-1450 гг. для Западной Европы), в ходе которой проявляются признаки нестабильности традиционного дискурса, локального развития модерных практик, секулярные тенденции, интенсификация обменов, становление регулярного государства и т. д. Вхождение сообществ и цивилизаций в эти фазы развития носит несинхронный характер. Отмечается также, что процессы модернизации обратимы, могут сломаться от военного поражения, экономического и демографического кризиса, общественного раскола, противоречий между модернизационной парадигмой и национальным менталитетом и т. д.
Появившаяся во второй половине XX в. теория модернизации была связана с формирующимися доктринами индустриализма, традиционализма, транзитного общества и переходной эпохи. В ее основе лежит представление о трансформации традиционного общества в индустриальное. Интерпретация Т. Парсонсом взглядов М. Вебера в духе универсальности капитализма западного образца, необходимости принятия его самого и его социокультурных производных всеми стра-нами мира придала теории определенный европоцентристский акцент. Теория модернизации не представляла единого фронта исследований, и мы можем говорить о нескольких серьезно отличавшихся редакциях. Существует три хронологических этапа этой группы теорий: 1) линеарные, европоцентристские теории 1950-1960-х гг., которые сформировали саму парадигму, 2) последующий, в 1970-1980-е гг., этап критической ревизии теории, способствовавший ее историзации и социологизации; 3) осмысление теории модернизации в контексте новой исторической науки.
Ранние версии модернизации отличал близкий марксизму дух позитивизма (близость дихотомий «традиционное - современное» и «первичные - вторичные формации»). Обоим подходам в равной степени было свойственно линеарное, стадиальное видение всемирно- исторического развития, детерминизм. Обе теории указывали путь окончательной конвергенции всех обществ в мире всеобщего блага, равенства социальных возможностей. Концепция модернизации со-единяла в единую парадигму весь комплекс представлений о транс-формации традиционного, аграрного общества в капиталистическое, индустриальное. Этот процесс рассматривался как всеобщий и, по сути, неизбежный этап для всех развивающихся стран, стремившихся преодолеть отсталость и пережитки колониальной эпохи. Модернизация воспринималась как процесс системных изменений, с кумулятивным эффектом во всех сферах общественной жизни. Идеологема модернизации определялась установками ее разработчиков Т. Парсонса и Э. Шилза на то, что традиционализм препятствует экономическим и социальным изменениям, а демократическое устройство способствует прогрессу. Они считали возможным однолинейное, в том числе направляемое извне развитие стран «третьего мира» (4).
Особый вклад в формирование представлений об этапах и траекториях модернизации внесли исследования У. Ростоу и Р. Арона. Книга «Стадии экономического роста», была работой прорывного значения в формировании переходной парадигмы. У. Ростоу указал на существование особой промежуточной стадии между эпохами традиционности и стадией сдвига (т. н. «take-off»). Согласно пятиэтапной схеме стадий экономического роста, аграрное, сословное общество, с «доньютоновским» уровнем техники и технологий сменяется обществом «переходным» («the precondition for take-off»). В нем происходит формирование предпосылок сдвига. Оно характеризуется интенсификацией обменов, ростом капиталовооруженности производства, появлением новых типов и моделей социального поведения, особенно рационального предпринимательства. В переходном обществе происходит рост национализма (абсолютистские тенденции), на кульминации этой фазы возникает централизованное государство. На стадии сдвига начинается промышленная революция, индустриализация. В этот период классовая структура общества окончательно сменяет сословную. Экономический рост с разной скоростью проникновения и воздействия меняет все сферы общественной жизни, меняется система общественных связей, разделение труда, резко повышается роль капитала, возникают новые отрасли и т. п.
Французский социолог Р. Арон сформулировал положение о том, что результатом модернизации вовсе не обязательно может стать появление общества и государства западного, буржуазного типа, указал на инвариантность путей к индустриализму, на разнообразие самого индустриализма. Он считал возможным сопоставлять капитализм и социализм в рамках идеального типа единого индустриального общества. Проекция идей Р. Арона на Новую историю привела к постановке вопроса о том, что и сама «модерность» в рамках типоло-гически однородной стадии развития производства может существенно различаться в региональных версиях - по степени государственного принуждения и по распространенности принудительных стратегий вообще, по развитию рынка и внеэкономической редистрибуции, по соотношению горизонтальных и вертикальных связей в обществе, по уровню приватизации, по фрагментарности самого развития и т. д.
И. В. Побережников отметил, что в первых линеарных моделях модернизации она рассматривалась как революционный процесс, связанный с радикальными и всеобъемлющими трансформациями моделей человеческого существования и деятельности. Повсеместное давление модернизации на разных «этажах» общественного здания порождает «процессы структурно-функциональной дифференциации, индустриализации, урбанизации, коммерциализации, социальной мобилизации, секуляризации, национальной идентификации, распространения средств массовой информации, грамотности и образования, становления современных политических институтов, рост политического участия» (5).
К 1960-м гг. различные аналитические течения и теоретические традиции, описывающие модернизацию, объединились в единую междисциплинарную компаративную перспективу. Общее понимание модернизации (У. Ростоу, С. Леви, Т. Парсонс, Ш. Айзенштадт, Н. Смелзер, Р. Бендикс, Д. Эптер, С. Блэк и др.) сводилось к попыткам общества и государства дать ответы на вызовы эпохи путем инноваций и реформ. При этом авторы первых концепций по-разному определяли ведущие факторы. Ими могли быть факторы экономические, технологические, социально-политические. По-разному оценивался масштаб процесса. Системный характер модернизации выражается в том, что инновации, привнесенные ей, встраиваются в социальную систему, вызывают цепочку трансформаций и взаимных адаптаций старых и новых общественных институтов. Эти изменения происходят революционно быстро, хотя скорость их протекания в разных сферах и сегментах общества неодинакова. В более поздних версиях теории обращалось особое внимание на то, что реакция традиционного общества на новые идеи, технологии и институты может быть парадоксальной и неадекватной. Но линеарные трактовки модернизации в духе У. Ростоу, А. Органского, М. Леви, Д. Лернера, Н. Смелзера, С. Блэка сходились на эндогенном, глобальном, осевом характере этого процесса. С. Блэк предложил общую схему протекания изменений. Модернизация в интеллектуальной жизни приводит к научной революции; а в политической - к централизации и укреплению прямой связи государства и общества. Технологические инновации ведут к резкому ускорению промышленного роста, к развитию специализации и обменов. В социальной сфере изменения приводят к урбанизации, к развитию средних слоев населения, к эмансипации, росту грамотности, демографическим изменениям и т. д. К заслугам Блэка следует отнести актуальную идентификацию четырех фаз модернизации: 1) «вызов модернизации»; 2) консолидация модернизаторской элиты; 3) экономическая и социальная трансформация; 4) интеграция общества (1).
Однолинейное понимание модернизации вызвало мощную тенденцию к европоцентризму, в рамках которого историческое развитие модернизации в Западной Европе и Америке в XVI-XX вв. приобрело характер всемирно-исторического образца. Обязательными элементами считались: развитие частнособственнических отношений и форм производства, генезис капитализма, рыночной экономики, политическое развитие в направлении буржуазной демократии и либерализма. Вестернизация стала рассматриваться как наиболее чистая, логичная и эффективная модель этого исторического процесса. Выдвигалась идея конвергенции, преодоления отсталости и традиционализма за счет заимствования западных социальных институтов, стимулирующих развитие рациональности, экономической инициативы, индивидуализм и освобождение личности.
В 1960-1970 гг. развернулась волна острой критики линейных концепций модернизации и вестернизации, не соответствовавших реальному развитию обществ «третьего мира». Следствием этого стала серьезная ревизия модернизационной теории. На новом этапе модернизация виделась многолинейной, обратимой и, собственно, тогда начинают развиваться представления о частичной, «парциальной» модернизации как о длительном процессе перехода и трансформации. Новая версия модернизации больше подходила для описания исторических процессов, развернувшихся в раннее Новое время, как в Европе, так и за ее пределами. Частичная, фрагментированная модернизация могла проходить без индустриализации и затрагивать лишь некоторые сферы. Политика небольшой модернизаторской элиты в духе «самоусиления» приводит к «устойчивому фрагментарному развитию» общества. Как писал автор концепции, Д. Рюшемейер, «модернизированные и традиционные элементы в социальных структурах, нормах, мировоззрении - могли образовывать временные синтезные формы, которые, в силу обстоятельств, могли закрепиться как нормы и существовать в течение нескольких поколений». Ш. Айзенштадт ввел для переходных обществ понятие «посттрадиционализм», считая, что в ходе успешной модернизации традиция не разрушается, а реконструируется, является фактором развития. Он выдвинул идею множественности модерностей как результата воздействия множественных культурных программ. Следствием культуралистского и плюралистического поворота в теории стало признание конфликта составной частью модернизации (2). Как отмечал Й. Арансон, историческая динамика национальной модерности включает в себя развитие способности к самоопределению и самотрансформации в собственном культурно-историческом контексте. Сами же традиционные институты могут адаптироваться к исполнению модернистских функций. Классифицируя региональные модернизационные процессы С. Хантингтон выделял типы «надтреснутых» и «расколотых стран» - периферийных, отчужденных от сердцевинной европейской цивилизации. Он указывал, что в «надтреснутых» странах группы населения принадлежат к разным цивилизациям. «Расколотые страны» отличаются от «надтреснутых» тем, что в них преобладает одна цивилизация, но их лидеры хотят изменить цивилизационную идентичность. По мнению С. Хантингтона, Россия была расколотой страной со времен Петра Великого, что и положило начало дискуссиям о том, является ли страна частью западной цивилизации или сердцевиной особой евразийской цивилизации. Таким образом, Хантингтон отверг один из существенных тезисов первых версий теории модернизации о возможности конструктивного перенесения парадигмы развития на чуждую цивилизационную почву (3).
В 1970-1980 гг. концепция «догоняющего развития» стала вытесняться представлениями о фрагментированной парциальной модернизации и испытала серьезное воздействие теории военной революции. В описанных моделях «политика самоусиления» нередко являлась прямым следствием военного противостояния между модернизированным, экспансионистским сообществом и его соседями, в разной мере осознающими свое военно-техническое и, как следствие, цивилизационное отставание. Стремление модернизаторских элит создать адекватные угрозам военные инфраструктуры приводило их к реформам в государственной фискальной и социальной политике и к бюрократизации и перестройке самих элит (на примерах России, Османской империи, Японии, Китая и др.). Негативными последствиями такого фрагментарного развития становились резкое возрастание насилия и принуждения внутри системы, глубокий социальный раскол и своеобразный эффект «застревания» на этапах частичной модернизации. В новых установках процесс характеризовался как эволюционный, регионально специфичный, фрагментарный, обратимый и многолинейный.
Важным аспектом интерпретации региональных версий «модерности» и нового понимания предпосылок модернизации в 1980-е годы стало представление о процессах «протоиндустриализации». Функционально этот концепт обслуживает идею переходного общества. В структурном смысле в рамках «протоиндустриальной» фазы историки объясняют процесс развития и адаптации традиционных феодальных институтов к задачам Нового времени. При помощи этой модели протоиндустриализации выравниваются различия между типами органичной и неорганичной модернизации. Ряд исследователей (Н. А. Проскурякова, И. В. Побережников) указывает на высокую роль и специфику процессов «протоиндустриализации» в аграрном обществе «премодерна». В протоиндустриальном обществе экономика базируется на сельском хозяйстве, а промышленность «встроена» в аграрную экономику и тесно с ней связана. Это, однако, не препятствует достижению достаточно высокого уровня товарного производства и появлению специфического пространственного разделения труда, когда значительная часть аграрного населения втягивается в активную экономическую деятельность за пределами сельского хозяйства. Протоиндустриализация представлена различными формами промышленного производства - городское ремесло, кустарные и домашние крестьянские промыслы, разными видами мануфактур и «протофабриками». На этом этапе возможно существенное развитие торговли на местных и внешних рынках, концентрация капиталов, формирование рынка труда. P. JI. Рудольф считает необходимым вы-делить особую ступень внегородской индустриализации как характерный структурный элемент ранней модернизации.
В 1980-2000 гг. теория модернизации испытала заметное влияние методологических и теоретических принципов постмодернизма. Под мощным давлением антропологического поворота в модернизационных исследованиях усилилась компаративистика, стал проявляться интерес к микроистории. С другой стороны, теория модернизации столкнулась с макроисторической альтернативой мир-системного подхода. Она стала использоваться как компонент многофакторных моделей исторического процесса (С. А. Нефедов), в мир-системной парадигме (Д. Уилкинсон, Л. Е. Гринин, А. В. Коротаев и др.), в концепциях глобальной истории (П. Берк, X. Инальчик и др.). Тенденция к социологизации теории выразилась в признании высокой роли социальных акторов (коллективов, индивидов, элит), в интересе к субъективным мотивациям, формам адаптации, стратегиям выживания, к изучению социальных и тендерных казусов для выявления проекций модернизации на повседневность в микроформате. Современные многолинейные модели модернизации отличает отказ от жесткого детерминизма любого толка (экономического, культурного, политического, когнитивного и т. д.), акцент на комплементарный, взаимодополняющий характер взаимосвязей между различными социальными факторами и системами. К 1990-м годам наметились тенденции сближения теории с психоисторией, что, с одной стороны, свидетельствовало о ее пластичности, а с другой - о размывании фундаментальных посылок теоретического ядра.
Таким образом, в рамках расширяющейся парадигмы существует несколько слабо отделенных друг от друга понятий модернизации.
Модернизация рассматривается как инвариантные модели стадиальных исторических процессов", как асинхронная эволюция социальных подсистем; как модернизация человеческой личности, преодоление традиционалистской ментальности и установок - в этом смысле как процесс личностной рационализации и цивилизации.
О. В. Ким
Определение понятия цитируется по изд.: Теория и методология исторической науки. Терминологический словарь . Отв . ред . А .О . Чубарьян . [М .], 2014, с . 298-307.
Литература:
1) Black С. Е. The Dynamics of Modernization: A Study in Comparative History. N. Y., 1966; 2) Eisenstadt S. N. Multiply Modernity. Daedalus. Cambridge (Mass.), 2000; 3) Huntington S. The Clash of Civilizations and the Remaking of World Order. N.Y.: Simon & Schuster, 1996; 4) Theories of Society, Foundation of Modern Sociological Theory / Ed. by Talkott Parsons, Edward Shils. N. Y., 1961; 5) Побережников И. В. Переход от традиционного к индустриальному обществу. М., 2006; 6) Раков В. М. «Европейское чудо» (рождение новой Европы в XVI-XVIII вв.): учеб. пособие. Пермь: Изд-во Пермского ун-та, 1999.
Категорией «модернизация» в мировой социологии обозначается переход от доиндустриального общества к индустриальному и далее к постиндустриальному. Само слово «модернизация» в русском языке означает «осовременивание» и представляет собой процесс усовершенствований, которые делают общество соответствующим современным требованиям на основе отказа от старых форм и поиска новых, внедрения инноваций, приводящих к существенным изменениям социальных процессов. Теория модернизации появилась на свет после второй мировой войны, когда в результате освобождения колоний возникли проблемы взаимодействия Запада с освободившимися странами. Западные социологи и политологи полагали, что эти страны в ближайшие годы должны повторить путь Запада. Однако время показало утопичность и даже опасность подобных преобразований для этих молодых государств. В последнее время термин «модернизация» понимается расширенно и многие специалисты говорят о трех волнах модернизации. Первая волна модернизации относится к самому Западу, в котором в конце XVIII-XIX вв. произошли важные преобразования в сфере политики: усиление политической ответственности государства на основе принципа разделения власти; расширение избирательного права вплоть до всеобщего (сначала для мужчин, а потом и для женщин); возникновение массовых общественных движений, партий на постоянной основе как конкурентноспособных организаций; кристаллизация основ гражданского общества, уважающего мнение и собственность индивида; становление массовой, не подверженной жесткому контролю государства печати. Вторая волна модернизации коснулась развивающихся стран и ныне совершенно ясно, что она протекает далеко не по тем критериям и не с той скоростью, что первая волна. Третья волна затронула сам Запад, вошедший в этап постиндустриальной экономики с 80-х гг. ХХ в. Эта постмодернизация в сфере политики имеет следующие характеристики: балансирование между бюрократизацией госструктур, усиленной этатизацей и хозрасчетными принципами государственного менеджмента; усиление избирательного абсентеизма и политической индифферентности; кризис традиционных политических партий; нарушение механизма разделения властей; гипертрофированность роли СМИ в политическом процессе. Ядром теории модернизации является обоснование обшей модели глобального процесса цивилизации, путем описании характера и направлений перехода от традиционного к современному обществу в результате научно-технического прогресса, социально-структурных изменений, преобразования нормативных и ценностных систем. В своем генезисе теория модернизации прошла три этапа: 50-60-е гг., 60-70-е гг. и 80-90-е гг. ХХ в. Первый этап (50-60-е гг. ХХ в.) развития теории основывался на понятии «универсализм» и рассматривал модернизацию всех стран и народностей как универсальное явление, имеющее одно направление (вестернизация, т.е. копирование западных устоев во всех областях жизни), одни и те же стадии и закономерности. Основными чертами теории модернизации первого этапа были телеологизм (истолкование явлений действительности как существующих по «промыслу божию» для и во имя исполнения каких-то заранее предуготовленных ролей, например, вода и земля служат растениям, растения в свою очередь служат скоту и т.д. вверх по иерар хической лестнице) и евроцентризм, точнее американоцентризм (провозглашает превосходство европейских народов и западноевропейской цивилизации над другими народами и цивилизациями в культурной сфере, превосходство образа жизни европейских народов, а также их особую роль в мировой истории). Сам термин «модернизация» в таком контексте стал означать одновременно два состояния: во-первых, стадию общественных преобразований, во-вторых, процесс перехода освободившихся государств к состоянию современных обществ. Политическая модернизация на первом этапе развития теории сводилась к следующему: демократизация развивающихся стран по западному образцу (образование или усиление национальных государств, создание представительных органов власти, разделение властей, введение института выборов); изменение системы ценностей (развитие индивидуальных ценностей) и способов легитимации власти (традиционные способы должны вытесняться современными). В ходе первого этапа развития теории были выделены благоприятные и неблагоприятные факторы, оказывающие воздействие на процесс модернизации в развивающихся странах. К благоприятным относились: успешное социально-экономическое развитие стран «третьего мира», их активное сотрудничество с развитыми государствами (Западной Европы и США). К неблагоприятным факторам причисляли: сохранение элементов традиционного общества, нежелание правящих элит поступиться своими интересами ради обновления страны, неграмотность, отсутствие рационального сознания у большинства населения, существование традиционных социальных слоев и сектора производства. Однако политические события 60-х гг. ХХ в. продемонстрировали несовершенство существующей теории модернизации и необходимость ее дальнейшей доработки. Эти события вызвали волну критики, которую условно можно разделить два направления: радикальная критика модернизации, которая осуществлялась в основном представителями развивающихся стран, а также левого движения 60-х гг. ХХ в. в Западной Европе (считая, что теория модернизации оправдывает колонизацию, они выступали против западной экспансии и за антимодернизацию); критика модернизации, развиваемая в рамках «теории отсталости», которая организовывалась в основном левыми радикалами западных и некоторых развивающихся стран (критикуя теорию модернизации за упрощение картины развития, за недостаточный учет специфики рассматриваемых обществ, особенности культуры и т. д., они считали, что модернизация по западному образцу ведет к консервации, отсталости, зависимости, нарушению экономической структуры, разрушению экологической среды и социальным конфликтам). Второй этап (60-70-е гг. ХХ в.) развития теории характеризуется появлением новых трактовок, основанных на разнообразных факторах политического, социального и экономического развития, отходом от евроцентризма. Основное внимание в ходе этапа было сосредоточено на проблеме стабильности политического развития как предпосылки для социально-экономического прогресса. В ходе этого этапа сформировалось два основных направления, представители которых давали разные ответы на вопрос о факторах стабильности: консервативное и либеральное. Представители консервативного направления (С.Хантингтон, Дж.Нельсон, Х.Линц и др.) считали, что главной проблемой модернизации является конфликт между мобилизованностью населения, его включенностью в политическую жизнь и институционализацией, наличием необходимых структур и механизмов для артикулирования и агрегирования их интересов. В то же время, по их мнению, неподготовленность масс к управлению, неумение использовать институты власти, а, следовательно, и неосуществимость их ожиданий от включения в политику также способствуют дестабилизации политического режима. Представители либерального направления (Р.Даль, Г.Алмонд, Л. Пай и др.) под основным содержанием модернизации понимали формирование открытой социальной и политической системы путем интенсификации социальной мобильности и интеграции населения в политическое сообщество. Главным критерием политической модернизации, по их мнению, является степень вовлеченности населения в систему политического представительства, а условием ус пешной модернизации - обеспечение стабильности, порядка (с помощью диалога между элитой и населением) и мобилизации масс. В ходе второго этапа развития теорий модернизации сформировались предпосылки для более сложного понимания этого явления, отвергающего однозначное противопоставление современности и традиционности в общественном развитии. Многие авторы теории модернизации стали полагать, что модернизация, напротив, предполагает не искоренение традиционности, а развитие с использованием традиции, которая определяет сам характер модернизационного процесса, а также выступает его стабилизирующим фактором. Третий этап (80-90-е гг. ХХ в.) развития теории основывался на распространении идеи о несостоятельности строгого противопоставления традиции и современности. Во второй половине 80-х гг. ХХ в. получила свое развитие концепция «модернизации в обход модернити», т.е. концепция политического развития, основанного на сохранении социокультурных традиций без навязывания чуждых (западных) образцов (А.Абдель- Малек, А.Турен, С.Хантингтон, Ш.Эйзенштадт и др.). В рамках этой концепции появились термины «контрмодернизация» (альтернативный вариант модернизации по незападному образцу) и «антимодернизация» (активное противодействие этому процессу). Основными критериями модернизации в политической сфере считались следующие: образование централизованных государств, управляемых на основе разумного принципа разделения властей; включения широких масс населения в политический процесс; установление демократии, с сопутствующими ей институтами; формирования осознанных интересов различных общественных групп. Таким образом, сегодня в политической науке не существует единой теории модернизации, но при всем разнообразии подходов характерно то, что мера отсталости страны, региона определяется отклонением от «нормы развития». При этом своеобразие процессов модернизации определяется совокупностью социально экономических, политических факторов с учетом следующих данных: исходная модель экономических отношений (сложилась или нет рыночная экономика до начала политических преобразований); одновременно или поочередно решаются задачи экономического и политического реформирования; каков тип предшествующего недемо кратического режима (тоталитарный или авторитарный); способ перехода от диктаторского режима к демократии; происходит становление или возрождение демократии; содержание национальных традиций, состояние общественного сознания. 1.
Модернизация — исторический процесс перехода от традиционного аграрного общества к современному индустриальному обществу.
Модернизации — совокупность технологических, экономических, социальных, культурных, политических перемен, направленных на совершенствование общественной системы в целом.
Модернизация общества прежде всего предполагает его индустриализацию. Исторически возникновение современного общества тесно связано с зарождением промышленности. Все характеристики, соответствующие понятию современности, могут быть соотнесены с теми переменами, которые два столетия назад вызвали к жизни общество индустриального типа. Это позволяет предполагать, что термин «индустриальное общество» имеет не только экономическое и технологическое значение, но и значение стиля жизни, характеризующего глубинные экономические, социальные, политические и культурные перемены. Общества становятся современными именно в процессе всесторонней индустриальной трансформации. Основными чертами современного общества считаются: ориентация на инновации, светский характер социальной жизни, поступательное (нециклическое) развитие, демократическая система власти, массовое образование и т.д.
Социальная модернизация
Важным источником и процессом в обществах выступает социальная модернизация. Модернизация (от фр. moderne — современный, новейший) в нашем случае — это процесс обновления отсталых общественных систем, формаций, цивилизаций в духе требований современности. Примером модернизации может служить переход от аграрного к индустриальному обществу.
Существуют несколько определений модернизации. Группа западных социологов (Мур, Айзенштадт и др.) рассматривают модернизацию как процесс формирования двух типов социальных систем (западноевропейской и североамериканской). Уточняя эту точку зрения, Нейл Смелзерс перечисляет шесть областей общественной жизни, которые входят в совершенствующиеся социальные системы: экономика, политика, образование, религия, стратификация, семья. Здесь модернизация понимается в широком смысле слова — как эволюционное изменение общества.
В свете такого понимания социальная модернизация затрагивает общественные системы, формации, цивилизации. Она может происходить как в результате собственного ответа на внутренние противоречия, так и в результате заимствования уже открытых другими народами ответов в форме социальных институтов. В первом случае ее называют самомодернизацией , а во втором — догоняющей модернизацией. Модернизация всегда есть результат социальной гибридизации, социальной прививки современности к имеющимся общественным структурам.
Для понимания модернизации общественных систем, и цивилизаций важно определить современное. Если речь идет о самомодернизации, то имеют в виду критерии общественного прогресса: технологический уровень; уровень, качество и справедливость жизни людей; эффективность труда; разнообразие и массовость товаров; эффективность политической системы; господствующие смыслы жизни и т. д. В случае догоняющей модернизации за образец современности обычно берут западное общество.
Формационная модернизация — процесс замены прежней общественной деформации новой в результате совершенствования образующих ее общественных подсистем и отношений между ними. Она представляет собой глубокий и всесторонний конфликт между старым и новым, традиционным и современным. Общественно-формационная модернизация может происходить в форме социальной эволюции, революции, депривации.
Цивилизационная модернизация включает в себя появление цивилизационного лидера, нового проекта, цивилизационного института, отвечающего, с одной стороны, внешним вызовам, а с другой стороны — характеру, ментальности, образу жизни народа. Она тоже представляет собой конфликт между старой и новой цивилизацией. Очередную цивилизационную модернизацию ныне проходит постсоветская Россия.
Способность к перманентной самомодернизации — признак экономического или смешанного общества. Политические страны занимаются догоняющей модернизацией, заимствуя у Запада новую технику и социальные институты. В истории России можно выделить четыре модернизации: петровская, отмена крепостного права, советская, постсоветская. Советский период модернизации был догоняющим в отношении индустриализации и инверсионным в отношении общественной формации.
В России модернизация: 1) инициируется сверху абсолютистской (царская Россия), тоталитарной (СССР), либеральной (постсоветская Россия) государственной властью; 2) является частичной, т. е. не затрагивает тип общественного строя; 3) совмещена с милитаризацией страны, развитием военной промышленности, армии и флота, образования и науки, падением уровня жизни населения.
На первом этапе движущей силой модернизации политического общества (в частности, России) выступает новая политическая элита, предлагающая народу новый формационный и циви- лизационный проект. Затем создается новое мощное централизованное государство как главный инструмент модернизации. На втором этапе происходит быстрая модернизация государственной экономики, перераспределение ВВП для возрождения военного могущества; поддерживается уравнительный, аскетический, медленно улучшающийся образ жизни трудящихся; осуществляется «лакировка» нового образа жизни и борьба с его «врагами». На третьем этапе происходит упадок политической формации, правящей элиты, военного могущества, уровня жизни населения, растет недовольство трудящихся, говорящих «так больше жить нельзя», но не знающих, как жить дальше. И, наконец, происходит распад прежнего общественного строя, чтобы возродить его на новой элитной и идеологической основе.
Полноценному формационному ответу России на вызовы модернизации Запада всегда мешал ее изоляционизм. В условиях глобализации это сделать уже не удается, «...в наш век, — пишет Тойнби, — главным в сознании общества является осмысление себя как части более широкого универсума, тогда как особенностью общественного сознания прошлого века было притязание считать себя, свое общество замкнутым универсумом». В условиях глобализации Россия либо осовременится, либо деградирует — перейдет в альянс стран Юга.
Социальная гибридизация
Важную часть модернизации составляет социальная гибридизация. «Гибридизация - скрещивание особей, принадлежащих к разным сортам, породам, подвидам (внутривидовая гибридизация) или видам и родам (отдаленная гибридизация) растений и животных». Многим гибридам свойственен гетерозис , гибридная сила, выражающаяся в ускорении роста и увеличении размеров, повышении стойкости и плодовитости по сравнению с родительскими формами.
Гибридизация является, на мой взгляд, также социальным законом, которому подчиняются и люди, и социальные институты, и общества. Социальная гибридизация - это скрещивание институтов, подсистем, разных типов обществ. Сохранение разнообразия типов обществ является условием гибридизации. Социальный гетерозис как результат социальной гибридизации представляет собой приобретение новых институтов, сфер, подсистем, делающих общество более стойким к более сложным условиям существования. Поэтому социальную гибридизацию можно рассматривать как важнейший инструмент социальной модернизации.
Скрещивание биологических и общественных организмов имеет общие закономерности. При скрещивании растительных и животных организмов новый организм приобретает черты своих предков; то же происходит при скрещивании и общественных организмов. В животных организмах это происходит с помощью генетической информации, которая записана в спиралях ДНК. В общественных организмах скрещивание начинается с социальной информации, описывающей новые социальные институты, подсистемы общества. В результате биологической гибридизации к материнскому виду прививается вид, сильный в каком-то одном отношении и не затрагивающий материнский строй. Это делается автоматически — биологически. В социальной гибридизации такого автоматизма нет, при ней возникает опасность разрушения гибридизируемой идеологии, института, подсистемы общества.
Привить новые идеи, социальные институты, общественные системы одного общественного строя к другому механически нельзя. Для этого правящей элите требуется знание особенностей своего общества, а также способность к социальному проектированию. Практика социальной гибридизации показывает, что не каждый институт от передового общественного строя можно привить к отсталому. Легче всего, как показал опыт Азии, а также России, прививаются экономические институты западного общества. Это обусловлено тем, что в них заинтересовано больше людей и социальных групп и они более нейтральны к национальным и цивилизационным ценностям общества. Труднее прививаются политические (демократия, разделение властей, выборы и т. п.), а также духовные институты и соответствующие им взгляды. Причина в том, что легитимация этих институтов затрагивает верования и убеждения, обладающие значительным консерватизмом и составляющие сущность субъективности народа.
Прививка новых социальных идей, институтов, систем к старым возможна, когда для этого в обществе созрели потребности и интересы. Опираясь только на административное насилие, осуществить успешную гибридизацию нельзя, она заканчивается провалом, о чем свидетельствует опыт развивающихся стран и постсоветской России. Далее, социальная гибридизация должна идти в определенной последовательности, адекватной исторической последовательности формирования общественных систем. И, наконец, в экономических обществах она должна начинаться с экономики, а в политических — с политики. В этой связи революционное переустройство постсоветской России, которое советские либералы (Гайдар и другие) начали с экономических ин- статутов, представляется сомнительным. Очевидно, как доказывает А. Янов, его следовало начинать с политической системы.
Специфика догоняющей социальной гибридизации заключается в том, что к слабому незападному общественному организму прививают качества сильного западного. Подобная гибридизация может быть разной. С одной стороны, она возможна в форме колонизации Западом вновь открытых стран и народов в процессе экспорта новых товаров, с насаждением христианства, внедрением европейской экономики и политического строя. Это длительный и последовательный процесс (Индия, Мексика и другие бывшие колонии европейских государств). Здесь гибридизаторами выступают колонизаторы. С другой стороны, социальную гибридизацию могут осуществлять правящие элиты модернизируемых стран (например, Петр I и большевики в России).
Содержание социальной гибридизации меняется со сменой технологических эпох (аграрная, индустриальная, информационная). В период индустриализма социальная гибридизация касалась отдельных структур общества (церкви, армии, экономики, образования и т. д.), носила выборочный характер, касалась отдельных регионов и стран, на которые распространялось влияние колонизаторов. В таких обществах появлялись смешанные типы людей — патриархально-городские. В индустриально-информационный период гибридизация приобрела тотальный характер, стала насильственной, относится ко всем странам и народам, охватывает все системы обществ, включая духовную, и образ жизни. Это уже скорее не гибридизация, а уничтожение старого общества и стихийное создание на его месте нового типа общества. Помимо смешанного типа людей, возникают и совершенно особые люди-мутанты.
В процессе социальной гибридизации происходит (1) воспроизводство базовых свойств; (2) приобретение новых свойств от иного общественного организма; (3) мутация новых свойств, отсутствовавших у родительских особей. Биологические мутанты отличаются от своих родителей существенными чертами. Только единичные мутанты оказываются приспособленными для новых условий существования, которые стихийно меняются в определенном направлении. Для некоторых организмов внешние условия еще не созрели, и они исчезают, оказавшись побежденными более приспособленными для данных условий конкурентами.
Следует подчеркнуть, что не всегда лучше приспособившиеся к наличным условиям сохраняют и продолжают род. Это вызвано тем, что изменившиеся наличные условия могут не позволить новым организмам вновь приспособиться к новым условиям. Продолжить род могут и те организмы, которые до сего момента были наименее приспособлены к старым условиям. Здесь нужно учитывать важное обстоятельство: живые организмы не только адаптируются к своей внешней среде, но и адаптируют ее к своим потребностям и способностям, — хотя такая способность развита у них слабее, чем у общественных организмов.
Вполне можно представить, что советское общество возникло как мутация крепостнически-капиталистической России при уникальном стечении множества обстоятельств. Его история показывает, с одной стороны, что советское общество не выдержало конкуренции с буржуазно-социалистическим, потому что не сумело вовремя адаптироваться к новым условиям и заимствовать у буржуазного социализма положительные для себя черты, т. е. произвести социальное скрещивание с ним. С другой стороны, не исключено, что условия для нашего нормального существования еще впереди, когда экологический кризис развернется во всей своей ужасающей красе и человеку придется вернуться к уравнительному распределению, разумным потребностям, опираясь на тоталитарный политический базис и адекватную ему идеологию.
Таким образом, социальная гибридизация представляет собой процесс заимствования идей, форм правления, социальных институтов у одного общества и перенос их на почву другого общества. Подобный перенос осуществляет руководство данного общества или он происходит стихийно, за счет устремлений граждан. В результате социальной гибридизации происходит развитие страны, которое называется социальной модернизацией. Возможный трагизм социальной гибридизации для гибридизируемого общества хорошо показал Тойнби на примере заимствования традиционными странами от Запада института национального государства. Оказалось, что не всякая социальная гибридизация идет на пользу гибридизируемой стране, — так же, как и при скрещивании растений или животных. Правящие элиты должны соразмерять позитивные и негативные последствия социальной гибридизации и отказываться от заимствования тех институтов, для которых данное общество еще не созрело (или перезрело) либо которых вообще не приемлет, угрожая форма- ционным и цивилизационным конфликтом.
Социальная конвергенция
Конвергенция (от лат. convergo — сближаюсь, схожусь) типична для мира живых организмов. Она заключается в том, что сходные условия обитания через генетические изменения порождают относительно сходные анатомические (морфологические) формы живых организмов, даже относительно далеких по происхождению. В моем понимании, конвергенция может происходить не только (1) в силу сходных условий, но и (2) в результате гибридизации.
В результате процессов социальной гибридизации и модернизации происходит процесс социальной конвергенции , т. с. сближение (усреднение ) противоположных обществ — например, Марксов а капитализма и пролетарского социализма в смешанном социал-демократическом (буржуазного социализма, демократического капитализма) обществе. Социальная конвергенция захватывает не только капиталистические, но и социалистические, а также традиционные страны мира. Таким образом, социальные гибридизация, модернизация и конвергенция раскрывают разные стороны процессов взаимодействия и социальных конфликтов в обществе.
Марксов (либеральный) капитализм и ленинский (советский) социализм стали в начале XX века двумя типами обществ (формациями и цивилизациями), различающимися по основным признакам, придающим этим обществам качества несправедливости или справедливости в глазах большинства населения мира, в том числе пролетариата капиталистических стран. Единство и борьба этих противоположностей внутри обществ и между разными обществами стали источником развития обществ на протяжении всего XX века.
«Пролетарский социализм» в СССР оказался для пролетариев по отношению к либеральному капитализму (раскритикованному Марксом в «Манифесте коммунистической партии») в чем-то более справедливым и прогрессивным. В советском обществе было достигнуто значительное социальное равенство, ликвидирована эксплуатация человека человеком (правда, ее сменила эксплуатация человека государством и господствующим политическим классом — номенклатурой), шла культурная революция, были высоки показатели социальной мобильности и экономического роста и т. д. Это понимал Рузвельт, а также политические лидеры развитых капиталистических стран. Когда капитализм в 1920-х годах потряс небывалый кризис, они начали прививать к дереву марксова капитализма черты советского социализма.
Рузвельт и лидеры развитых стран мира осуществили трансформацию марксова капитализма в буржуазный социализм в результате продуманных действий по внедрению в капиталистическое общество некоторых советских начал: определяющей роли государства, планирования, более справедливого перераспределения доходов и т. д. Важно отметить, что все эти реформы были осуществлены без «пролетарско-социалистической» революции, эволюционным путем, так как для этого существовали и объективные, и субъективные основания.
В буржуазно-социалистических странах оказались реализованы представления о социальном равенстве и свободе буржуазного среднего класса. С одной стороны, от марксова капитализма в них остались: разнообразие форм собственности; рынок товаров, капиталов, услуг и конкуренция; демократическое и правовое государство. С другой стороны, они творчески заимствовали многие пролетарско-социалистические элементы: государственный сектор в экономике, налоги на капитал и предпринимательство, перераспределение государственной властью бюджетных поступлений в интересах всех социальных классов на образование, здравоохранение, отдых и т. д. В результате в социал-дсмо- кратических странах до минимума снижается число малоимущих и возникает умеренное социальное равенство.
В гибридных, смешанных, конвергентных странах, составивших авангард человечества в последней трети XX века, индивидуальная свобода и социальное равенство приводятся в единство, которое и считают олицетворением справедливости на данном этапе развития. Можно сказать, что в таких обществах социальное равенство и индивидуальная автономия становятся, насколько это возможно, идеалами-ценностями, требующими для реализации смешанных и новых методов-средств. Такая социал-демократическая справедливость превращается в наиболее распространенную ценность смешанных обществ. Оставшиеся в подобных обществах богатые буржуа и бедные пролетарии превращаются в меньшинства, ориентированные, соответственно, на свободу и равенство как противоположные ценности. В результате такой социалистически-капиталистической гибридизации обществ увеличивается их разнообразие, которое требует нового единства.
В обществе существует объективное противоречие между эффективностью производства и социальным равенством; это противоречие получило свое крайнее выражение в буржуазном и советском типах обществ. Если делать целью управления эффективность общественного производства , то страдает социальное равенство. В результате «рейганомики» США, Канада, Мексика, Чили отказались от буржуазно-социалистического общества и перешли к неолиберально-капиталистическому: с эффективной экономикой, выраженным социальным неравенством, слабой социальной защищенностью малоимущих. Если цель управления обществом - социальное равенство , то страдает эффективность производства (новации, качество, ресурсосбережение, производительность труда), — что и произошло в СССР, КНР, КНДР и других «социалистических» странах.
Страны буржуазного социализма пытаются (и небезуспешно) сочетать высокую эффективность экономики и социальную защищенность. К таким обществам сейчас относятся страны Западной Европы, входящие в ЕЭС, а также новые индустриальные страны Азии: Гонконг, Южная Корея, Сингапур. США и страны неолиберального капитализма сегодня демонстрируют свою эффективность, но многие исследователи прогнозируют назревающий в них социальный взрыв и неизбежность «смягчения» этого пути.
Постмарксов капитализм выражает интересы развившегося среднего класса (мелкой и средней буржуазии, в том числе рабочих), его представление о социальной справедливости. Все это позволяет назвать его — по отношению к марксову капитализму или «пролетарскому» социализму — буржуазным (демократическим) социализмом. В нем нет советского равенства, аскетизма и идеологического единомыслия. Неслучайно советские люди, вернувшиеся из поездок в «капстраны», утверждали, что там построен коммунизм в том его материально-потребительском понимании, как формулировал Хрущев. К такому социализму призыва! и Горбачев.
Процесс модернизации в экономических и смешанных обществах происходит непрерывно, так как в нем заинтересован большой слой частных собственников и его подталкивает конкуренция. В политических обществах, как показывает опыт России, модернизация носит (1) запоздалый; (2) верхушечный и (3) скомканный характер. Начиная с Петра I, ее осуществляет правящая элита; наша модернизация не доходит до глубины общества, захватывает только верхние слои населения, обостряя их конфликт с низшими слоями. Посему Россия каждый раз оказывается только внешне похожей на Запад. В результате — неизбежный откат назад под влиянием традиционной народной массы и чиновничества с их прежним мировоззрением, ментальностью и характером.
процесс социальных изменений, за счет которых традиционные общества (их уклад жизни основан на вписывании всех инноваций в традицию и сохранение этой традиции) трансформируются в «современные» (уклад жизни основан на приветствии инноваций и постоянном переосмыслении традиции с позиций инноваций).
Возникшая в XVIII в. «теория прогресса», предшествовавшая теории модернизации, имеет в основе представление о том, что разные народы и культуры развиваются в соответствии с одними и теми же закономерностями, разница же между обществами определяется именно степенью их развития.
Теорию модернизации сформулировал М. Вебер, считавший объективной тенденцией исторического процесса и сущностной чертой современного мира возрастание рациональности, состоящее в постепенном распространении целерациональности на все сферы общественного бытия. В результате общество превращается из традиционного в современное, характеризующееся высвобождением профанной культуры, возрастанием роли науки, которая становится основой экономики и управления, развитием индустриального производства, рациональных форм власти, формированием рациональной бюрократии, гражданского общества, расширением политических прав участия, расширяющейся автономией индивидуума вследствие разрушения традиционных связей (религиозных, семейных, местных).
По мнению С. Блэка, автора основополагающего труда «Динамика модернизации» (1966), модернизация есть «процесс, посредством которого исторически эволюционировавшие институты адаптируются к быстро меняющимся функциям, что отражает беспрецедентное расширение человеческих знаний, позволяющее осуществлять контроль над своим окружением, которое сопровождало научную революцию». Роль модернизационных процессов в трансформации ментальных установок подчеркивали и другие ученые. Дж. О’Коннел видит сущность модернизации в утверждении креативной рациональности. Д. Лернер наибольшее внимание уделял росту мобильности населения, распространению грамотности и средств массовой информации. В. Цапф рассматривает модернизацию как реакцию общества на новые вызовы на пути инноваций и реформ. Модернизация напрямую влияет и на тип политической деятельности в разных обществах. Согласно С. Хантингтону, политическая модернизация предполагает утверждение внешнего суверенитета государства в отношении транснациональных влияний и внутреннего суверенитета правительства в отношении местных и региональных властей; дифференциацию новых политических функций и развитие специализированных структур для выполнения этих функций; все большее участие в политике самых различных общественных групп.
При этом ученые подчеркивают: если уже достигнутая модернизированность порождает стабильность, то сам процесс модернизации вызывает нестабильность, а «демонстрационный эффект», который ранние модернизаторы оказывают на последующих модернизаторов, усиливает сначала ожидания, а потом фрустрацию.
Модернизация может иметь свои национальные и культурные особенности. Так, социальные процессы, шедшие в СССР 1930-х гг. на фоне форсированной индустриализации, безусловно, были модернизацией. В Китае активная модернизация идет и сейчас. В конце ХХ в. вместе с терминами «постмодерн», «постмодернизм» появилось и понятие «постмодернизация». Его автор Р. Инглхарт утверждал, что по мере превращения для большинства жителей развитых западных стран вероятности голода из насущной заботы в почти незначащую перспективу, такие ценности модернизирующихся обществ как индустриализация, экономический рост и «достижительная» мотивация индивида начинают терять свою привлекательность. Место экономических достижений как высшего приоритета в обществе постмодерна занимает все большее акцентирование качества жизни. Иерархические институты и жесткие социальные нормы приблизились к пределам развития, функциональной эффективности и их массового приятия.
В наиболее модернизированных обществах ниже темпы экономического и демографического роста, поскольку акцент сдвигается сначала в сторону максимизации субъективного благополучия, расширения сферы индивидуального выбора, а затем и с сторону ценностей высокого порядка - творчества, искусства, религии, философии, увеличивается занятость населения в сфере хайтек и хай-хьюм, массовые общества эпохи модернизации сменяются эскапистскими и сетевыми микросообществами.
Отличное определение
Неполное определение ↓